Страницы авторов "Тёмного леса"
Страница "Литературного Кисловодска"
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
В дни празднования 77-й годовщины великой Победы в одной из телевизионных передач принимала участие дочь маршала Конева. Мне запомнилось, с какой болью на лице, в голосе, рассказывала она о том как в Польше расправлялись с памятником её отца. Особенно её поразил тот момент демонтажа, когда на шею бронзового маршала накинули верёвку и, с помощью крана, подняли вверх. Его польские изверги как бы казнили за то что он спас их от фашизма...
Мне почему-то вспомнилась в связи с этим эпизодом публикация Станислава Подольского в 57-м номере "ЛК" "За рекой в тени деревьев". Он в своём очерке рассказывает о том, как однажды, прогуливаясь в окрестностях Кисловодска, обнаружил в болотистой грязи заброшенный обелиск. Табличка, прикреплённая к нему, гласила: "Здесь похоронены 332 советских граждан, замученных фашистами в период оккупации Кисловодска в 1942-43гг.". Мне кажется, что Станислав Яковлевич испытал в тот момент то же самое, что испытала дочь Конева, увидев отца с петлёй на шее.
Очерк написан с такой пронизывающей болью, что и я, прочитав его, испытал шок.
"Ржавые потоки промышленных стоков, - пишет он, - "омывали" подножие обелиска. Несколько свежих, зелёных ещё, несмотря на позднюю осень, топольков, обступивших памятник, трепетали, склонились, затеняли его одинокость, заброшенность, как бы защищали его - узкими женскими неутешными ладонями".
Сколько печали, неравнодушия в этих пронзительных словах! И невольно задаёшься вопросом: а от кого защищают? От нашей чёрствости, равнодушия?
Находился этот обелиск в охраняемой зоне промышленного предприятия. А вот и представитель охраны. "Сторож был однорук, - пишет автор, - крупный, обожжённый воздухом, летами и алкоголем человек. Оказался неожиданно доверчивым и отзывчивым. Поверил, что я не диверсант, не воришка. На мой вопрос об обелиске помолчал. Видно было, что он мысленно блуждает где-то далеко по оси времени. Но вот он нашёл искомое, неожиданно по-детски сморщился, всхлипнул. Сквозь слёзы рассказал, что ещё мальчишкой оказался свидетелем расстрела... Неподалёку пас скотину... Ещё я узнал, что руку мой собеседник потерял здесь же, разряжая с пацанами оставленную немцами гранату".
"Мысли одолевали меня, - пишет далее автор. - Как так вышло, что этот с любовью сделанный обелиск, обсаженный самыми стремительными по росту деревьями - тополями, оказался на грязных задворках, отделённых от всего мира, даже от тех, кто ещё помнит как это всё было? Мысли кружили в моей голове и не находили ответа..."
По дороге домой автор встретил группу мальчишек с прутиками-удилищами в руках. Им было, видимо, не скучно. Шли то в обнимку, то врассыпную, исследуя каждую лужу. Они, видимо, ничего не знали о расстрелах на этой земле и просто радовались жизни и вдруг... Низкорослый, хромой, щуплый подросток схватил булыжник и повелительно закричал: "Бей их!" И в воду обрушился градопад камней. Лицо кричащего перекосила не по-детски злая свирепость. Так они осуществляли "массовый расстрел" лягушек.
"Слава богу, что ребята ещё ничего не знают о суверенитете, о национальной розни, - пишет автор. - Но вот подрастут они, что будет тогда? Ведь хромоногий вожак вряд ли успокоится. И кто ему тогда заменит несчастных лягушек?"
В заключение очерка автор пишет: "Памятник-обелиск всё-таки заменили, украсили барельефом, изображающим бойца, шагнувшего грудью вперёд перед расстреливающими, рядом женщина, прижимающая к себе ребёнка, многие уже лежат - убитые".
И как обидно, что фашизм вновь возрождается.
В "ЛК" N82 опубликован рассказ-быль С.Подольского "Мапа". После раздумий о войне и мире очень приятно читать произведение, пронизанное самым высоким градусом теплоты и доброты. Его неторопливое, спокойное повествование сразу же находит отклик в твоей душе, активизирует память на поиски ассоциативных ситуаций из твоей жизни...
"Мапа (Мария Павловна), учительница немецкого языка Дивноградской школы была - как представляет её автор - тихой, робкой, крайне вежливой. Обращалась к ученикам только на "Вы"... Её никто не боялся и все выкладывались по-полной... "
Да, учителей немецкого не любили. Эта нелюбовь сформировалась в годы войны, потому что они учили языку, на котором разговаривали фашисты. Я помню (я учился как раз в годы войны) как мы доводили нашу "немку" до обморочного состояния.
"Я в травле Мапы, - пишет автор, - никогда не участвовал. Было жалко старушку, в глазах которой всегда стояли слёзы... Я учился тогда во вторую смену. Наступили сумерки. На улице было скользко. Мапа собралась идти домой, но у неё была толстенная пачка тетрадей... Я охотно взялся помочь..."
Так завязалась дружба. Мапа стала давать хорошему мальчику дополнительные уроки на своей квартире.
"Благодаря этим дополнительным урокам, - пишет автор, - потом, в будущей жизни, на всех экзаменах легко справлялся с любыми заданиями и даже болтал с экзаменаторами почти по-немецки..." Но когда автор пришёл в дом старушки, чтобы порадовать её своими успехами, соседи сказали: "А Марии Павловны нет..." "Как нет, мы договорились о встрече..." "Она умерла, и её уже похоронили..."
"Что-то рухнуло во мне... Детство кончилось..."
Сколько обоюдной доброты в отношениях мальчика и старушки-учительницы! Нынче такие отношения в большом дефиците, потому что таких учителей нет. Воспитанием подрастающего поколения никто не занимается. Поэтому и в наше время озлобленные хромоножки приносят в школу оружие и стреляют в своих одноклассников, в учителей.
Станислав Подольский. "За рекой в тени деревьев" (Обелиск)
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "Литературного Кисловодска"
Последнее изменение страницы 3 Nov 2023