Страницы авторов "Тёмного леса"
Страница "Литературного Кисловодска"
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
Когда я влился в коллектив Новокуйбышевской городской газеты "Знамя коммунизма" (тогда Куйбышевской, а нынче Самарской области), одновременно, как бы автоматически, стал и членом литературного объединения при газете. Руководил им тогда Иосиф Венников - "куйбышевский писатель, проживающий в Новокуйбышевске", как любил он говорить о себе.
Это был очень эмоциональный, восторженный человек. Ради массовости он вовлекал в объединение всех, кто приходил к нему со своими рукописями. Прочтёт, бывало, произведение новичка и многозначительно скажет: "А здесь что-то есть, что-то есть... Ходите на занятия, и мы вам поможем совершенствоваться..." Крылатое "А здесь что-то есть..." стало чем-то вроде его визитной карточки, критерием отбора желающих стать членами объединения. Я даже написал такую эпиграмму, посвященную И. Венникову:
Прочти подряд его рассказы,
Один, и два, и пять, и шесть.
И ты, конечно, скажешь сразу:
"А в них, пожалуй, что-то есть..."
Иосиф не обиделся. Между нами установились добрые отношения. Его что-то привлекало во мне. Видимо, он уже всем надоел своими эмоциональными и многословными исповедями о собственном творчестве, а я, новичок, терпеливо его выслушивал, вот он и находил отдушину в общении со мной. Вбежит в кабинет, подсядет к столу и начинает:
- Ты знаешь, Вася, я решил написать повестушечку... - И подробно расскажет о героях будущей "повестушечки", о её сюжетной "архитектуре". Все эмоционально, ну, артист, да и только!
Слушаешь и начинаешь верить, что его творческое кипение выплеснет шедевр. Но проходит время, и Иосиф приносит главы будущей повести, читаешь и испытываешь полное разочарование: ожидаемые захватывающие интриги, разносторонние характеры в рукописи поблекли, сникли. Он внимательно выслушивал замечания, соглашался с ними и - удовлетворённый - уходил дорабатывать.
Свои произведения Иосиф рассылал буквально во все издания. И нередко прибегал в редакцию взволнованный, и уже с порога кричал:
- Посмотри, Вася, какой тёплый я получил отзыв! Доставал из папки листочек, на котором напечатано: "Ваши рассказы вызывают интерес, в них есть хорошие образы, но... " И далее следовало вежливое объяснение, по каким причинам рассказ не может быть опубликован. Эти "тёплые отзывы" он всем показывал и радовался им, как ребёнок.
Случалось и такое. Еду как-то по территории стройки на автобусе. Сижу у окна и вижу - следом за автобусом бежит Иосиф, неистово машет газетой и что-то кричит. Вернувшись в редакцию, узнал, что в свежем номере газеты "Сельская жизнь" опубликован рассказ И. Венникова.
В то время у него вышло два сборника рассказов - "Цвела пшеница" и "Утренняя песня". Зашли мы с ним как-то в книжный магазин в областном центре. Он подходит к продавцу отдела "художественная литература" и спрашивает:
- У вас есть книга Иосифа Венникова "Цвела пшеница"?
- Обратитесь в отдел сельхозлитературы.
- А "Утренняя песня" есть?
- Обратитесь в нотный отдел.
Получилось прямо как в анекдоте. Иосиф смутился и заспешил к выходу.
Вот этот незаурядный, с детской непосредственностью человек руководил литературным объединением. Его членами в то время были уже известные местные авторы Илья Павлов, Василий Кривошеев, Владимир Долгинин и другие (всех не помню). И приходило много случайных людей, в творениях которых "что-то есть". Эта наивная фраза однажды получила чуть ли не трагическое продолжение.
Пришёл на занятие объединения Аф.Аф. Кабанов (так он подписывал свои произведения). Принес "роман" объёмом 1200 страниц. Фраза "здесь что-то есть" его окрылила. Он стал ходить к редактору с требованием публиковать роман из номера в номер с ремаркой "продолжение следует". Заместитель редактора В. Чевоткин, поскольку из работников редакции только я был в составе объединения, поручил мне вести переговоры с Афанасием Афанасьевичем. Во время первой встречи я его спросил:
- О чём у тебя роман-то?
- Да, я больше любовь задию, - ухмыляясь, ответил он. "Ну, - думаю, - с тобой всё ясно". Выяснил, что работает "писатель" такелажником на нефтехимкомбинате, что он на протяжении пяти лет ежедневно садился за стол и в течение трёх часов писал свой роман века, надеясь его опубликовать и стать богатым и известным. И вот труд завершён, пора получать ожидаемые дивиденды. В кабинете у меня как раз сидел фотокорреспондент Г.М. Поликарпус.
- Гуго Мартынович, ты у нас признанный знаток литературы, посмотри-ка вот, - говорю ему, передавая рукопись. Он взял, надел очки и, приняв важную позу, стал листать страницу за страницей. Аф-Аф затаился в ожидании. Полистав минут 15, Гуго Мартынович бросил на стол роман и однозначно выпалил: "Галиматья!"
Аф-Аф вскочил, схватил свою толстенную папку и хлопнул ею Гуго Мартыновича по голове. Пришлось броситься на его защиту. Я гневно отчитал Аф-Афа за бестактность, сказал, что таким путём ничего не добьёшься, и как мог объяснил, что произведение такого масштаба невозможно опубликовать в маленькой газете. Посоветовал ему обратиться в областную писательскую организацию, мол, там оценят по достоинству и, если надо, окажут квалифицированную помощь.
Недели через две Аф-Аф появился вновь и с радостью поведал, что консультант ему сказал: "Если найти хорошего соавтора, то рукопись можно довести до кондиции. Но чтобы с ней работать, её надо отпечатать на машинке. Вот редакционная машинистка пусть и отпечатает.
Пришлось разъяснить, что в редакции всего одна машинистка, а объём работы большой, и мы не можем заставить её в сверхурочное время перепечатывать такую громадную рукопись.
- Вам надо заплатить машинистке, - подсказал я. - Обычно они берут 20 копеек за страничку. Придется выложить примерно 250 рублей.
По тем временам деньги немалые. Как оказалось, названная сумма превышала месячную зарплату Аф-Афа. Я, надеясь, что это его остановит, добавил:
- Затратите такие деньги, а полной гарантии, что роман будет напечатан, нет. Зачем это вам? Подумайте.
Он встал, хлопнул дверью и исчез.
Я в то время проходил преддипломную практику в Куйбышевском книжном издательстве. Руководителем моим был писатель Евгений Евгеньевич Чернов. Однажды, смотрю, он передвинул свой стол в угол, забаррикадировал его тумбочками, а в ящик стола положил молоток. Я с удивлением жду, что же будет дальше. Евгений Евгеньевич понял мой немой вопрос и пояснил:
- Сейчас придет автор, от которого всего можно ожидать. Он нашего редактора чуть счетами не убил.
Меня осенило:
- Аф-Аф? - спрашиваю.
- Да, - удивился Чернов. И тогда я ему рассказал, что Аф-Аф оказался здесь по моей рекомендации.
Рукопись он всё-таки перепечатал. Пришёл к директору нефтехимкомбината и попросил выписать 250 рублей, обещая рассчитаться, как только получит гонорар. Перепечатанный экземпляр привёз в областное отделение Союза писателей. Того консультанта, с которым он встречался, уже не было, и Аф-Афа направили к редактору издательства. Тот ему ответил примерно так, как и Гуго Мартынович: "Галиматья". За что и получил счётами по голове. Тогда рукопись отдали на рецензию Евгению Евгеньевичу. Вот он и готовился к встрече с автором, чтобы объявить окончательный приговор "роману".
В этот раз Аф-Аф был настроен миролюбиво. Он сник, слёзы на глазах. Ещё бы, крушение всех надежд! Я долго и терпеливо объяснял ему, что писателем стать непросто, что для этого надо много учиться и, главное, иметь талант. В то время как раз впервые выделяли землю под дачные участки, и я посоветовал Аф-Афу взять участок и те три часа, которые он ежедневно затрачивал на писание, посвятить выращиванию овощей, фруктов. Сколько пользы будет и здоровью, и семье (у него было четверо детей)...
- Может, оно и так, - сквозь слёзы отозвался Аф- Аф, - но как быть с деньгами, истраченными на машинистку? Их ведь возвернуть надоть...
Я пообещал ему помочь. Поехал к директору нефтехимкомбината, рассказал ему всю эту историю и в заключение попросил списать как-нибудь выданные Кабанову 250 рублей. Пусть хоть проблема долга его не мучает.
Директор всё понял и освободил Аф-Афа от обязательства возвратить взятый кредит.
А конец у этой истории был такой.
Иду я однажды по городскому рынку, кругом горы огурцов, помидоров, и вдруг слышу:
- Василий Иванович! Василий Иванович! Оглянулся и вижу - за прилавком Аф-Аф, такой улыбающийся, радостный. Подошёл, поздоровались.
- Спасибо вам, - тряся мою руку, говорил он, - спасибо, что надоумили. Вот уже три года, как дачу заимел. Домишко сколотил, выращиваю урожай - и нам хватает, и на продажу остаётся.
И торопливо стал совать мне в сумку огурцы, помидоры. Я искренне порадовался тому, что здесь он с пользой преуспел.
Вот такая история. Но вернёмся к Иосифу Венникову. Им, как руководителем, пишущая элита объединения была недовольна. Печётся, мол, только о себе, ничего не делает, чтобы "пробить" в областных инстанциях издание коллективного сборника новокуйбышевских авторов. Обратились в областную писательскую организацию с требованием, чтобы в Новокуйбышевск направили руководителем объединения достойного писателя...
Когда я был назначен редактором "Знаменки", объединение уже возглавлял куйбышевский писатель-сказочник Валентин Беспалов. Занятия проходили регулярно, каждую неделю. Много было интересного, полезного, но были и вспышки недовольства. В большинстве случаев "возмутителем спокойствия" был Владимир Долгинин. Он в своих баснях зло обличал гримасы тогдашнего советского строя. Его не печатали, он возмущался. Одни его поддерживали, другие критиковали. Разгоралась слишком откровенная для тех времен дискуссия. Мне, как редактору, приходилось выступать и гасить страсти, находить какой-то компромисс.
Однажды во время праздничной демонстрации стою на "правительственной" трибуне у горкома КПСС рядом с подполковником КГБ.
- Как твои литераторы? - спрашивает он.
- Пописывают, - отвечаю.
- И дискуссируют, - продолжил он, хитровато улыбаясь. А потом подробно, слово в слово передал мне содержание той дискуссии на последнем занятии литобъединения. У меня мурашки побежали по спине. "Значит, - думаю, - кто-то из членов литобъединения является агентом". Я потом долго спрашивал себя: "Кто?"
Естественно, в объединении занимались люди разных способностей, дарований, интеллектов, и не каждому дано было достигнуть творческих вершин. Но тем, что имена некоторых талантливых авторов, бывших членов объединения, стали известны в литературном миру - можно гордиться.
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "Литературного Кисловодска"
Последнее изменение страницы 24 Apr 2023