Страницы авторов "Тёмного леса"
Страница "Литературного Кисловодска"
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
Дядя Олег работал на бойне. Обеспечивали мясом свой район и ещё областной промышленный город, который находился поблизости. Не то чтобы дяде Олегу здесь нравилось, но когда наверху посчитали совхозы невыгодными и стали перестраивать, люди соглашались на любой приработок.
Платили хорошо, больше, чем в иных местах. Зарплату не задерживали, а часть её разрешали получать мясными продуктами. Поскольку не каждый согласится на такое - по сути исполнять приговор и лишать жизни животных. Даже если их и выращивали для цели, которая предусматривала такой исход.
Но дядя Олег согласился, так как считал, что всё равно кому-то этим нужно заниматься. И уж лучше он, чем кто-то другой. Тем более, вдруг какой-нибудь молодой придёт, научится в глаза смотреть убиваемой скотине, а потом испортит себе психику и станет маньяком. Дядя Олег сталкивался с такими, когда служил в Афганистане. Сам он скотине, которую привозили и приводили на бойню, в глаза не смотрел.
Однажды, перед самой Масленицей, по совхозу пронеслась весть, что на конном дворе упала лошадь. Директор был из старых хозяйственников, не как многие нынешние, которые только деньги умеют считать. Он решил, что в том положении, в какое поставили предприятие, держать конный двор выгоднее, чем машинный. Потому как лошадь не только хозяина, но и себя прокормит. И никаких проблем с запчастями, что было в хозяйстве всегда больным местом. Коллектив своего начальника поддержал, а из желающих работать на конном дворе образовалась очередь: многие сельчане имели крепкие деревенские корни, и от дедов и прадедов им передалось, что лошадь в семье и помощник, и друг. А сколько будут платить здесь никто даже и не спрашивал. Благодаря этому и многому другому хорошо забытому старому, что сделал директор, большинство пожилых работников смогли доработать до пенсии, а молодых закрепиться в жизни в годы непонятных реформ. Поэтому его и уважали, а труднопроизносимые имя и отчество директора - Галиф Мусинович - могли выговорить даже детсадовцы.
Когда новость о происшествии на конном дворе дошла до дяди Олега, он задумался. Работать с лошадьми, как он работал на бойне, ему ещё не приходилось. А у него тоже были деревенские корни. Когда в фильмах показывали, как гибнут лошади, дядя Олег не мог на это смотреть. Отворачивался или совсем уходил из комнаты.
Всякие идеи приходили ему в голову на тот случай, если вдруг эту лошадь привезут на бойню. Больше всего дядя Олег боялся того, что из-за своей любви к лошадям не сможет сделать сразу всё правильно и причинит животному лишние страдания. И он решил, что в крайнем случае, если не найдёт иных поводов отказаться от этой работы, напишет заявление на увольнение. Пойдёт к фермеру, посевы сторожить. Там в вагончике чай, кофе с печеньем бесплатно можно пить. Но во время службы в Афганистане он усвоил ещё две заповеди: "своих не бросают" и "никто, кроме нас".
Лошадь привезли в тракторной тележке. Её звали Ласка. Дядя Олег про себя отметил - "как кошку" - у его боевого товарища, недавно переехавшего жить из Украины в Германию, к которому он недавно ездил в гости. Правда, для оплаты этой поездки пришлось сдать на мясо бычка.
Совхозный ветеринар уже привык к тому, что в последнее время списывать животных ему приходилось всё больше. Стада сокращались, а животноводство как один из видов деятельности предприятия, ликвидировалось. Поэтому при осмотре Ласки он особо не утруждался. В акте отметил сильное истощение на фоне общей ослаблености и потери аппетита. Причину не нашёл, да особо искать и не стал, а в заключении написал - "на убой". По хозяйственным меркам, в случае, если лошадь не пойдёт на поправку, иной вывод предполагал больший ущерб совхозу, чем её забой. Но тогда пришлось бы отвечать и ветеринару.
Лошадь лежала в тележке и смотрела на всех виноватыми глазами. Или не знала, что её ждёт, или была готова ко всему, лишь бы всё побыстрее закончилось.
У дяди Олега затряслись пальцы и, кажется, поднялось давление. Он подошёл к бригадиру, попросил без него лошадь не трогать, а сам побежал в контору. Бригадир с фамилией, как у любимой дяди Олега актрисы, Фатеев в ответ то ли хмыкнул, то ли что-то пробурчал. Он был из бывших инструкторов райкома, которому после крушения партии КПСС не смогли найти должность в банке или каком-нибудь другом тёплом месте. И был, многие в этом убедились, больше способен разваливать, а не организовывать, за что за глаза получил прозвище, которое детям произносить нельзя. Из-за своей никчемности, он в те годы только в парторганах и мог сделать карьеру. Но не получилось.
Галиф Мусинович, как всегда, был занят - ждал приезда кого-то из района и правил какие-то документы. Но секретаря с заявлением дяди Олега принял. У директора вообще было правило - рабочие должны работать, а не ждать очереди в приёмной. Содержание обращения его сильно не удивило
- мало ли человеку для чего нужно сто пятьдесят килограмм мяса. Может, свадьба, а может, кто из городских родственников попросил - так делали некоторые, но не часто. Тем более, в счёт зарплаты. Какая разница, откуда прибыль совхозу поступит. И он написал на углу заявления: "Выдать". Но решил попозже, когда будет время, поговорить с дядей Олегом, которого хорошо знал ещё с детства. Мало ли - может, какие проблемы у человека.
Лошадь взвесили. Получилось полтора центнера и два килограмма живого веса. Хотя, какого живого - полуживого: так она сильно исхудала. То что дядя Олег привёз домой больную лошадь, Римму, его жену, не удивило. Она, казалось, даже ждала этого, поскольку очень хорошо знала своего мужа, угадывала его поступки и поддерживала дядю Олега. И что он примерно так поступит, ей было ясно ещё тогда, когда она услышала ту неприятную новость, и до того, как вникла в переживания мужа.
Оба друг друга поняли без слов и молча согласились, что с возникшими в семье неожиданными финансовыми проблемами как-нибудь да справятся. Ведь на поездку в Германию деньги нашли, и в долги не влезли. А поездку дяди Олега в Молдавию ещё к одному боевому товарищу придётся отложить.
Римма успела сбегать к соседке - Раиле. Та долгое время, когда в совхозе ещё не закрыли больницу, работала там медсестрой в палате интенсивной терапии, а сейчас в фельдшерском пункте. Знала и умела многое, поскольку деревенский или, как их раньше называли, земской лекарь всегда опытнее городского и смелее принимает решение. У него нет времени рассчитывать на лабораторные анализы или данные медицинской техники, так как эти кабинеты находятся далеко, в районе, да и больного туда надо как-то довезти по тряской дороге. А однажды она даже спасла дяде Олегу жизнь, когда у него сильно понизилось давление, и он упал возле водоколонки.
Раиля тоже знала про происшествие и тоже думала, что в личном хозяйстве лошадь можно было бы выходить, даже хотела об этом поговорить с соседями. На всякий случай проверила, что у неё есть дома из лечебных препаратов, размышляя, как бы она лечила неизвестно от чего больную лошадь. И когда из окна увидела, как в соседний двор заворачивает трактор с тележкой, уже через несколько минут стояла там с тазиком своих снадобий в руках и наблюдала за разгрузкой.
Лошадь поместили в гараж, который дядя Олег построил для своего мотоцикла. Мотоцикл пришлось перегнать в сарай и накрыть брезентом, чтоб вездесущие куры не запачкали. Пол устлали соломой, а сверху положили старый палас. Раиля вошла в гараж и осмотрела лошадь, всё время что-то приговаривая на смеси русского с башкирским. Заглянула Ласке в глаза, в уши, потрогала шерсть и даже приложилась ухом к её туловищу, что-то там послушав и услышав. Потом растолкла в пиале какую-то таблетку, перелила её в бутылку с водой и они вместе с дядей Олегом, который держал голову лошади, вылили всю эту смесь Ласке в пасть. Проглотив всё, что в неё насильно вливали, Ласка осторожно положила голову на пол и глубоко вздохнула. И вздохнула так, как это делают люди, завершив тяжёлую работу. Увидев в глубоком вздохе Ласки некий благоприятный знак, Раиля с уверенностью произнесла:
- Выживет!
Эта уверенность передалась и дяде Олегу.
Сказав, что ближе к вечеру ещё зайдёт, Раиля удалилась.
О поступке дяди Олега заговорили в совхозе. Он привнёс в повседневную, в последнее время больше наполненную плохими новостями, жизнь сельчан надежду и даже уверенность в завтрашнем дне.
После обеда пришёл ветеринар и, узнав, что осмотром лошади занималась Раиля, удовлетворённо кивнул, сходил к ней, поговорил, дал дополнительно ещё каких-то порошков. Приезжал фермер Серёга, к которому дядя Олег хотел идти работать, если б вдруг уволился с бойни. Привёз три мешка овса и сказал, где дядя Олег может забрать две копны хорошего листового сена. Подходили другие сельчане, спрашивали, чем могут помочь. А дядя Олег даже зарубил петуха - поить больную куриным бульоном.
На третий день Ласка смогла поднимать и держать голову. Чтобы её мышцы не застоялись, Раиля и дядя Олег передвигали и переваливали Ласку с места на место, делали ей массаж.
На десятый день она попыталась встать на ноги, и ей, с помощью дяди Олега, это удалось. На одиннадцатый дядя Олег вывел Ласку на прогулку, и они сделали небольшой круг по двору. С этого дня прогулки стали регулярными. С каждым разом дистанция увеличивалась.
Однажды Раиля прибежала не как обычно, утром или вечером, а в середине дня. Быстро пролетела от калитки к гаражу, немного побыла внутри и на такой же скорости пробежала обратно, отмахнувшись от попыток дяди Олега что-то спросить. Вернулась через полчаса с ветеринаром, и они долго, по крайней мере так показалось дяде Олегу, вдвоём делали Ласке какие-то процедуры и что-то обсуждали. Посторонних в гараж не пускали, чтоб не мешали. Потом ветеринар ушёл, а Раиля зашла в дом, приняв приглашение хозяев попить чаю. Лицо её почему-то было довольным и даже как-то светилось.
- Ну что, хозяин, готовься! - улыбаясь, сказала она. - Беременна твоя Ласка!
Здесь глубоко и облегчённо вздохнуть пришлось уже дяде Олегу - причина болезни лошади и как её дальше лечить стала ясной.
Начиналась весна. На холмах появились проталины, и уже пробивалась зелёная трава. С каждым разом рвать её было легче и быстрее, а содержание зеленых добавок в рационе больной увеличивалось. Отсутствием аппетита Ласка не страдала. Более того, дядя Олег иногда даже стал называть её в шутку "проглотом" и "обжорой". Лето в том году, по крестьянским меркам, выдалось очень благоприятным. Дожди перемежались с солнечной погодой. Уродились и зерновые, и зелень на сенаж. В огородах и садах зрел большой урожай. Благодаря этому, для больной Ласки был составлен специальный рацион, согласованный с ветеринаром.
Лето и осень - пора заготовок, время для сельчан, когда "день год кормит". А снег в средней полосе России всегда выпадает неожиданно. Так случилось и в этом году.
По заключению ветеринара, плод у лошади развивался нормально, только был крупнее, чем обычно. Однако это связали с малым телосложением Ласки, её большим аппетитом, в результате чего лошадь будто бы перекормили. Посчитав это опасным, дяде Олегу дали указание подсократить рацион.
Срок, когда должен был появиться жеребёнок, волновал многих сельчан, не только дядю Олега. Большинство сходилось во мнении, что всё должно случиться именно в Рождество. Справлялись и у бабушки Акулины, местной знахарки и ясновидящей. И она подтвердила эти предположения.
Дядя Олег, согласившись с общественным мнением, ждал Рождество, но уже с конца декабря вставал среди ночи и ходил с проверкой в гараж. Однако, человек предполагает, а Бог располагает: развязка случилась не так, как все ожидали и надеялись.
Новогодняя ночь, время не только радости, надежд, но и всякого рода неожиданностей - как всегда выдалась бурной. Громкие разговоры на улице, музыка, фейерверки не затихали почти до самого утра. Яркие вспышки, разрывы петард заставили дядю Олега снова вспомнить Афганистан
- нынешние огненные забавы могут имитировать не только миномётный обстрел, но и стрельбу крупнокалиберного пулемёта...
Дядя Олег налил полную рюмку водки, выпил в память о невернувшихся братишках, закурил и мыслями обратился в прошлое. Решил, что друзьям в Европу позвонит на следующий день - разница во времени большая, и там Новый год встречают позже. Домашние уже спали. Перед тем, как тоже лечь, дядя Олег решил ещё раз сходить в гараж. Но быстро выскочил оттуда и побежал по двору, на ходу стуча поленом по стене дома, с криком:
- Вставайте! Все вставайте!
- Что случилось? - Высунула голову в дверь Римма.
- Началось! Ласка рожает!
У соседей стали зажигаться окна. Откуда-то быстро появились и ветеринар, и Раиля. Специалисты делали свою работу в гараже, а дядя Олег в растерянности стоял посреди двора, только два раза выполнив указание Раили принести тёплой воды. Наконец суета внутри гаража завершилась. Раиля вышла, чтобы позвать дядю Олега:
- Заходи, хозяин, полюбуйся!
Посредине гаража стояли два маленьких, но полных жизни жеребёнка. Ласка, утолив жажду ранее принесённой дядей Олегом водой, уже похрустывала листовым сеном, однако вела себя как-то неспокойно: подрагивала и поворачивала голову на каждый шорох. Раиля, чтобы её успокоить, похлопывала Ласку по спине. И лишь когда не очень далеко на улице кто-то, то ли заканчивая праздновать Новый год, то ли уже проснувшись, запустил очередной фейерверк, а Ласка от свиста и грохота даже присела на задние ноги, стали понятны и её беспокойство, и то что её потомство появилось на свет чуть раньше ожидаемого.
Дядя Олег обошёл соседние дворы и попросил не запускать фейерверки. Упрашивать никого не пришлось, а к вечеру первого января все фейерверки были перенесены за речку, на самую высокую гору, куда несколько лет назад все ходили после вечерней дойки звонить по сотовому. Молодёжь даже зажгла на горе костры и пыталась выложить ими какие-то буквы и цифры, но не получилось. Всем было радостно. И не только по случаю Нового года, но и от осознания того что в жизни всё-таки есть и добро, и счастье.
Но не зря, наверное, все говорили про Рождество, не зря на него указывала бабка Акулина, и не зря малые народности, живущие ближе к природе, учат нас обращать внимание на знаки. В этот день мужики в совхозной стройчасти случайно обнаружили на свалке старые, но ещё годные расписные сани. Как сказал местный старожил дед Игнатьев, он помнит их ещё с тридцатых годов, а может, они вообще с дореволюционного времени. Сани кое-где немножко подправили, чуть-чуть подкрасили. В них Ласка была торжественно запряжена в ближайшую Масленицу и в сопровождении своих жеребят покатала всех деревенских ребятишек.
Однако не всем праздник оказался по душе. Есть люди, которым плохо, когда другим хорошо. Но на то оно и зло, чтобы добрые поступки на его фоне были более заметны. От бригадира Фатеева поступило заявление о хищении. Вначале местному участковому. Потом нагрянула бригада из районного отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Приезжие поговорили с директором, посмотрели документы и уехали. Даже с дядей Олегом не побеседовали. Вроде как не нашли оснований для проверки.
Но после отъезда полицейских дядей Олегом вдруг заинтересовалось республиканское телевидение. Прибыли корреспондент с оператором, сняли сюжет, который показали не только по местному, но и по федеральному каналу. Произошедшая история заинтересовала режиссёра из Санкт-Петербурга. Он сказал, что будет писать по ней сценарий и снимать художественный фильм, возможно, поставит и спектакль. А о Фатееве кто-то из деревенских острословов пошутил - будто, когда он идёт, то за ним отпечатываются не подошвы обуви, а копыта.
Галиф Мусинович всё-таки нашёл возможность поговорить с дядей Олегом. Даже выделил для этого время в своём плотном графике. Напоил чаем, угостил дорогим коньяком, который всегда стоял в его сейфе для особых случаев. Посетовал, как перед старейшиной совхоза, на определённые трудности в работе. Извинился, что из-за большой загруженности не сразу понял смысл заявления дяди Олега и его намерения: тут не только о лошадях - о людях думать забываешь. По тону и содержанию разговора сложилось впечатление, что Галиф Мусинович извинялся не только перед дядей Олегом, но и перед Лаской. Дня через три дядю Олега позвали в контору, получить премию - по распоряжению директора.
А мотоцикл свой он продал: мотоцикл в деревне теперь стоит дешевле лошади.
Пётр Цыбулькин. Они как мы! (три рассказа)
Петр Цыбулькин. Жертва статистики (рассказ)
Петр Цыбулькин. Мирон Этлис - постоянный житель Колымы
Петр Цыбулькин. Долгая книга (о С.Я.Подольском и сборнике его стихов "Тексты")
Пётр Цыбулькин. Съезд писателей глазами гостя (О XV съезде СПР)
Пётр Цыбулькин. Заметки волонтера (в связи с пленумом правления СПР)
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "Литературного Кисловодска"
Последнее изменение страницы 3 Nov 2023