Страницы авторов "Тёмного леса"
Страница "Литературного Кисловодска"
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
Александр Пивоваров считал себя слугой трех господ. Приписан был со своим "бобиком" (ГАЗ-69) к отделу главного механика совхоза, мелиоратору и бухгалтерии. Как они его делили, он не знал. Придет утром, берет путевку по району, готов к полёту. Кто первый захватит или как договорятся, кому нужней, - и поехали, Санёк. Больше всего ему нравилось прислуживать бухгалтерии. Там были все молодые женщины. Да и сам себя не считал стариком. Ещё не дожил до сорока. Любил женщин. Пел в станичном хоре, где все хористки - от двадцати до семидесяти - любезно называли его Саней. Женат был второй раз, и считал, что неудачно.
Новая его половина уже имела взрослую дочь с нагулянным внуком. Постепенно он осознал, что заблудился в эту семейку. Единственный человек, который его здесь уважал, - это четырёхлетний внук его жены. Когда видел на лице его огорчение, говорил:
- Дедушка, ты не сисяйся.
- Да не стесняюсь я, дружок, - отвечал Саня, изображая улыбку, - я просто устал. Ездил далеко-далеко, аж в самую Москву - за песнями.
- Привез? Покажь.
- Как же я тебе покажу? Их можно только спеть.
- Спей, а я потанцеваю.
И тут начиналось представление: дед пел "...ох вы сени, мои сени...", и на тот же мотив другое "Я не знаю как у вас, а на хуторе у нас, Акулина Николавна, вышла замуж пятый раз". Внук усердно прыгал, но ни бабушка, ни мать не разделяли с ним радости. Саня понимал, что они не желали появления его на свет и ставили это внуку в вину. Иногда неприязненно называли вылупком. Оттого такое прохладное отношение.
Не знал он отцов, ни падчерицы, ни внука. Не спрашивал у жены не потому, что не желал, а не хотел трогать больную тему. В хоре он и подхватил себе эту жёнушку. Петь она и ходила затем, чтоб показать себя и подстрелить мужика. Вот и попался Санёк на прицел. На том и была песенка спета. Вскоре она и покинула это искусство. Саня чувствовал её холодное отношение к себе, прекрасно понимал, что первая любовь всегда дороже, если, конечно, она не была обманом.
Старался угодить. Выполнял всё, что и положено мужу: работу по дому, отдавал зарплату и халтуру, какая попадалась, но лёд не растаивал. Иногда улавливал из разговоров жены и падчерицы их ненависть ко всему мужскому роду. Но влиять на их мнение не решался. Могли упрекнуть, что не впервой женатый - де, у самого хвост замаран. Так и смирился жить в примаках. Кто знает, какое оно, настоящее семейное счастье? Есть постель и женщина рядом, хоть и нелюбимая. Накрыт стол, обстиран, в доме чисто. Что еще надо? Наверно, многие так живут - и мужчины, и женщины, на большее не претендуют. Куда деваться? Надо жить. Так размышлял часто в поездках Александр.
Однажды возвращались они с завгаром из города. Уже темнело. Может, он как водитель не обратил бы внимание на небольшое стадо овец, голов из двадцати, рядом с дорогой. А завгару они бросились в глаза как нажива. Возрадовался, потребовал остановиться.
- Стой, Сашок. Шашлыки рядом, кажется, беспризорно разгуливают. Грех такое упускать, бог не простит. Около них никого нет. - Он вышел, осмотрелся: действительно, никого не было видно. - Это заблудшие овечки. Давай ловить, брат, грузить в зад машины, сколько влезет.
Овцы оказались смиренные: наверно, домашние. Четыре головы втолкали елочкой вместо пассажиров и поехали. Завгар рад, смеется:
- Все хорошо, прекрасная маркиза!
- И что ты будешь с ними делать?
- Не ты, а мы. Не выйдет, Пивоваров, из тебя хорошего хозяина. Отвезем к моей теще, у неё пустой сарай. На носу праздник 7 ноября, разве помешает на столе свежая баранина? Второго пустим на съеденье к Рождеству Христову или на маслену: православные праздники надо отмечать достойно, благоговейно. Мусульмане вон режут овец, то есть приносят в жертву, едят, искупают грехи перед Аллахом. А мы чем хуже? И нам зачтется Всевышним. А ты - "что делать?" Живи смело. Не зевай. Такие времена пошли, не то что когда-то было, при Сталине.
Саня никогда не воровал вот так по-крупному. Если главбуху дадут мешок-два зернопродуктов, то и он не побрезгует, нагребет себе оклунок. А тут четыре овцы. Могут и срок припаять. Да и как-то стыдно. Вдруг у человека сперли. Колхозных-то как-то спишут. Там это могут.
Отвезли эту худобу к теще завгара. Вымел аккуратно из машины овечьи "орешки", замел следы, а на душе было неспокойно. Жену решил не посвящать в эту авантюру, чтоб не проболталась кому, а то разнесется слух недобрый, дойдет до хозяина, не избежать тогда суда.
"Трудно, наверно, живется ворам, - размышлял Пивоваров, - постоянное ожидание разоблачения, преследование страха, угрызение совести. Или она у них отмерла? Говорят, что они раньше времени отбрасывают копыта. Инфаркт, инсульт или сердечная недостаточность способствуют околевать. Вот и я встал на стезю преступления".
Спал эту ночь тревожно. Проснулся в шестом часу все с той же беспокойной мыслью. Услышал, как у дома остановилась машина и прозвучал короткий сигнал. Встал и поглядел в окно. Хоть было еще темно, а по отражению света от фонарей и подфарников было ясно видно, что машина милицейская. Непроизвольно сел на диван. "Вот она, расплата за баранину и шашлыки". Быстро же сработали наши доблестные сыщики. А может, это случайность?
Через несколько секунд раздался стук в калитку. Случайностей не бывает, надо идти встречать гостей. Это по твою грешную душу, Санек. Мужайся, брат, пошел на поводу у плута, значит, и ты плут. Умей держать ответ. Обул на босу ногу сапоги, накинул впотьмах какое-то женское пальто, в трусах, стараясь не шуметь, вышел во двор. У калитки стоял участковый. Коротко сказал:
- Одевайся, поедем к завгару, мы тебя ждем.
Саня молча кивнул. Язык почему-то не повернулся что-либо ответить. И пошел в дом, невольно подумалось - сухари сушить.
Собирался не спеша, но основательно. Обулся в сапоги на два носка. Дело-то идет к зиме. Лезли в голову какие-то литературные фразы: "Куда спешить, добро бы на свадьбу"; "Держись, мальчик, на свете два раза не умирать". "Это паника, наверно, теряю разум". Отрезал кусок колбасы и хлеба
- вот и все "сухари". Все домочадцы спали. Будить никого не стал. Подошел на цыпочках к внуку, тихонько поцеловал в носик и удалился из дому.
Скоро ли придется вернуться сюда, и придется ли вообще? Уселся на заднее сиденье и поехали. Он даже забыл поздороваться. За рулем сидел сержант. Знакомая личность. Бывал в гараже во время техосмотра автотранспорта. Тоже совал свой нос в каждую дырку автомашин.
Тут всплыло в памяти, как завгар собирал по пятерке с каждого водителя на банкет гаишникам. И это бессовестное мздоимство укоренилось у блюстителей порядка, будто так и должно быть. Участвовали в пьянке участковый и сам завгар. Этот борзый проходимец живёт с ментами рука об руку. Может, уже обстряпал дело так, будто я один совершил эту баранью кражу, а он сидел, дремал. От таких хамов можно ждать чего угодно, любой подлости. Иногда вот такие простофили тянут срок, а главари гуляют на свободе. Обещают помогать семье, родным. Многое промелькнуло в голове новоиспеченного преступника за короткое время, пока ехали в гараж. Представилось в воображении, как будет проходить, может, даже показательный суд во дворце культуры. Судебная коллегия будет заседать на сцене, с которой многократно он пел с хором. Окажут честь поприсутствовать и участникам самодеятельности, полюбоваться позорным судилищем. Побалагурят: вот, мол, тебе и Саня, прикидывался порядочным, а на деле оказался вор. Хорошо, что не дожила мать, царство ей небесное, до такого позора сына. Прости меня, мама! Как выйду на свободу, каждый раз в твои дни рождения и смерти буду ходить в церковь и ставить свечки. Я за тебя молиться буду и там, в неволе.
С такими клятвенными мыслями он вошел в кабинет завгара. Тот сидел за столом, улыбался милицейскому майору. Тут же присутствовал и ещё один мент в форме капитана.
Саня нарочито громко поздоровался. А мысль мелькнула: "Скалит зубы, хам, ментам. Наверно, уже придумал, сучий сын, версию, как свалить всю вину на меня". А тот принял серьезный вид, играя под большое неподступное начальство, заговорил:
- Тут, Пивоваров, вот какое дело. Сегодня выходной, а пришлось тебя побеспокоить. Непредвиденный случай: надо отвезти товарищей в Минводы, в аэропорт к десяти утра. Хватит ли у тебя бензина до заправки? На тебе талоны, а то наша заправщица придет только к семи утра.
Саня был изумлен. Не понимал, о чем речь. Только уловил, что все страхи о краже отпадают. Рад был ехать хоть на край света. От растерянности не мог сообразить, о чем его спрашивает завгар. Наконец нашелся, что ответить:
- Да-да, хватит, все в порядке, машина на мази. Пойду я. Надо спешить. Им же нужно хоть минут на двадцать приехать раньше. - И спешно вышел. В коридоре осенил себя крестным знамением, хоть уже давно считал религию опиумом для народа. Еще недавно, едучи в гараж, как он полагал, под конвоем, клялся: если Бог даст, случится непредвиденное, эта беда минует, то заберет этих овец и увезет на то место, где взяли. Хозяин, наверно, ходит ищет их. А теперь это решение как-то отошло, стало забываться. Выжимал из машины максимум движения, чтоб скорей избавиться от этих нежеланных пассажиров. Их присутствие неприятно давило на психику.
Хотелось остаться одному, радоваться благополучному исходу, петь!
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "Литературного Кисловодска"
Последнее изменение страницы 18 Feb 2022