Страницы авторов "Тёмного леса"
Литературный Кисловодск и окрестности
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
- К доске пойдёт, к доске пойдёт, - учительница истории Мария Ивановна водила пальцем по открытому школьному журналу, - а вот давненько я не слышала голоса ученика... - При этих словах все девочки, кроме одной, облегчённо выдохнули. - Наседкин, иди к доске и расскажи нам, когда Английские войска воевали против России. Как называлась эта война и сколько лет она продолжалась?
- А можно я с места, там и рассказывать нечего, всего-то несколько строчек в учебнике, - поднялся из-за стола долговязый ученик.
- Ну, на месте и стены помогают, - согласилась учительница, - только чтобы ни одной подсказки не было! Иначе двойка! И не только тебе, но и тем, двоим, сидящим сзади тебя!
- Так называемая Крымская война - война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства, продлилась три года, с 1853 по 1856 годы, - глядя на потолок, заученно затараторил ученик:
- Наш тогдашний император Николай, под порядковым номером, - Первый, пытался воспользоваться национально-освободительным движением балканских народов, чтобы установить контроль над Балканским полуостровом и стратегически важными проливами Босфор и Дарданеллы.
Но его планы не соответствовали интересам ведущих европейских держав - Великобритании и Франции!{1}. Марь-Ивановна - всё! Там больше ничего не написано.
- Даже не знаю, что тебе за этот исчерпывающий ответ поставить? - при этих словах учительница хитро подмигнула отличнице Лене Крикун, - на прошлом занятии я просила записать в дневнике такую фразу: при подготовке к уроку использовать дополнительные материалы. Наседкин, ты их использовал?
- А как же. Обязательно. Ещё один раз англичане воевали против наших во время Гражданской войны. Эта так называемая иностранная интервенция в нашу страну - открытое военное вмешательство стран Согласия (Антанты) и Центральных держав (Четверного союза).{2} Но она продлилась недолго. Войска островитян получили от красных, как следует, и быстренько убрались из Мурманска и Архангельска.
- Садись, в конце урока ты сам себе оценку поставишь, - Мария Ивановна встала и подошла к Крикун:
- Ну а ты, Лена, какие дополнительные материалы изучила, поделись с классом.
- Как вы, наверное, знаете, некоторые наши ребята после школы собираются в Москву, в театральный поступать, так что мы свой ответ расписали по ролям и будем хором отвечать, не возражаете? - на одном дыхании выпалила отличница.
Учительница хотела съязвить, что, в таком случае и оценку, одну на всех, получат, но передумала, решив поддержать новаторство, молча кивнула, возвращаясь на своё место.
25 июня 1807 года, - подражая известной дикторше, начала свой рассказ Елена:
- Российский император Александр Первый встретился на плоту, установленном ровно посередине реки Неман, с Наполеоном Бонапартом.
Итогом этого рандеву стал всем известный и крайне непопулярный в командовании русской армии договор, именуемый Тильзитским миром. Французы вынудили нас присоединиться к континентальной блокаде, то есть - прекратить всякие деловые и прочие отношения с Англией.
- Да, но, как известно, этот кабальный договор не послужил Казусом бэлли{3} - перебила докладчицу Мария Ивановна. - Впрочем, продолжай, мы все тебя внимательно слушаем.
И действительно, в классе стало так тихо, что если бы сейчас в окно влетела муха, то её жужжание было бы слышно в любом уголке помещения.
- Поводом к войне с островитянами послужил ультиматум российского государя, - продолжила Крикун, - под предлогом борьбы с континентальной блокадой английский флот, во-первых, захватил абсолютно все датские корабли, стоящие на рейде Копенгагена, а во-вторых, посадив на свои корабли большой десант, состоявший из кавалерийской бригады, артиллерийского корпуса и шести английских и четырёх немецких бригад пехоты, довольно быстро оккупировал и сам город.
- Санкт-Петербург. Зимний дворец, - вступил в разговор сосед по столу, щуплый парнишка, по имени Иннокентий:
- Александр Первый стоял у окна, рассматривая разношёрстную толпу, снующую внизу, по площади. Наконец, он повернулся к стоящему у входа министру иностранных дел и с металлическими нотками в голосе произнёс:
- Извольте незамедлительно известить Лондон о том, что я не потерплю оскорбления, нанесённого датскому королю, древнему союзнику России!
26 октября (по старому стилю) 1807 года Российская империя обнародовала декларацию "О разрыве мира с Англиею", объявив войну Владычице морей.{4}
В документе, в резкой форме было выражено возмущение по поводу варварской бомбардировки Датской столицы англичанами. "Решилась на Севере Европы возжечь новую войну, коей пламя не желала она видеть погасшим"... "учинив "насилие, коему равнаго во всей Истории ... найти трудно".{5}
- Так началась первая англо-русская война 1807-1812 годов, - почему-то, тяжело вздохнув, добавила Елена.
- Ну, что же. Хорошо, я бы даже сказала, отлично, - похвалила докладчиков учительница, но мне непонятно, как можно воевать со страной, с которой у тебя нет общих границ. Где Россия и где Дания? Как воевали наши войска друг с другом в это время или всё ограничилось лишь бумажным ультиматумом?
- Ну, конечно же, сражения были, да ещё какие! - вскочил с места ещё один ученик, - вы просто не дали нам закончить. Там в Балтийском море такое творилось, я вам сейчас расскажу, можно?
Мария Ивановна уже во второй раз за урок, утвердительно кивнула.
- Дело в том, что англичане, в своей манере, купили себе наёмников, то есть тех, кто будет воевать с русскими вместо них, причём не отряд или армию, а целое государство! Швецию. Пообещали им... один миллион фунтов стерлингов, если они нападут на нашу страну от имени островитян!
- Узнав об этом, Наполеон, не мешкая, отправил Александру Первому письмо, в котором, без всяких дипломатических уловок, открытым текстом предложил русским войскам захватить для начала Финляндию, а потом и всю Швецию, чему он, Бонапарт будет только рад!
Весь класс... безмолвствовал. Ученики дружно закрыли глаза и вслушивались в каждое слово своих товарищей.
Перед их глазами предстало штормовое Балтийское море и многочисленная английская эскадра, пришедшая на помощь шведским союзникам.
Ей противостояли несколько кораблей, под бело-синем Андреевским флагом, под командованием адмирала Петра Ханыкова.
Флотоводец, внимательно изучив доклады своих подчинённых, после долгих раздумий, наконец, огласил своё решение: - Вооружение кораблей, скажем так... нашего сегодняшнего противника...в несколько раз превосходит наше! Вступим в баталию... дружно пойдём рыбам на корм! А посему приказываю: бой не принимать, а ретироваться на безопасное расстояние.
Полагаю, что каждый капитан корабля, вверенной мне флотилии, как и многие в русской армии, не считает англичан врагами, а французов - союзниками. Признаюсь честно! У меня тоже подобный факт, не укладывается в голове. Ибо за всю историю нашей державы, не было у нас с ними ни одного военного конфликта!
- Капитан! Господин Руднев!{6} Впереди по курсу мель! - пытаясь перекричать шум ветра, прокричал вахтенный. Но было поздно: минуту спустя линкор, ломая мачты и пропарывая днище, врезался в неё.
Беда, как известно, не приходит одна. Совсем скоро обездвиженный корабль окружили корабли неприятеля, открыв по нему шквальный огонь!
- Обездвиженный русский линкор, из всех своих пушек, огрызался как мог. И конечно же, затонул, если бы смог. Но, увы, мель этого сделать не позволяла.
Дабы спасти жизни своих моряков, Руднев... видя уничтожение своего корабля, отдал команду... спустить флаг. То есть... сдаться на милость победителя. (Это был единственный в истории случай, когда андреевский флаг достался англичанам!)
Военно-морской трибунал заседал долго.
Спорили до хрипоты. Наконец, был вынесен странный вердикт:
Первое. "Капитана Руднева оправдать по всем пунктам. Ибо ничего иного, обездвиженный и окружённый неприятелем корабль сделать не мог!"
Второе. Адмирала Петра Ханыкова признать:
"Виновным в поспешном отступлении, без малейших причин! Пребывание превосходящей по силе и мощи английской эскадры, не есть уважительная причина, не вступать с ней в баталию! К тому же при позорном бегстве потерял линейный корабль Руднева.
За сей проступок разжаловать его в рядовые матросы! Навечно! До конца своих дней!
Ибо не престало русским воинам отступать ни на суше, ни на море, при любых обстоятельствах!"
Кабинет Александра Первого.
Император в третий раз перечитал вердикт, который ему предстояло утвердить. Несколько раз он брал в руки перо и каждый раз возвращал его на место. Наконец, он всё же окунул его в красивую чернильницу, выполненную из уральского камня и наискось, начертал резолюцию:
"Ханыкова просто уволить со службы ради... и... из-за долгой, беспорочной службы!"
Уже давно прозвенел школьный звонок. Но ни учительница, ни тем более ученики, так и не пошевелились, слушая докладчиков.
Наконец, те закончили.
Бегущие по коридору школьники с удивлением останавливались у закрытой двери класса, не понимая, чему там сильно и долго хлопают.
Наконец Мария Ивановна, поправив очки, спросила:
- Ну, кто будет готовить следующий доклад?
- Я.
- Можно, я.
- Мне поручите, - вскакивая с места, и подняв сразу две руки, не попросил, а потребовал... Наседкин!
Учительница истории Мария Ивановна Левентова не находила себе места. Поминутно заглядывала в каморку, расположенную за актовым залом школы, и в сотый раз спрашивала старшеклассника со странной фамилией Подопригора, всё ли у него готово и звук, и свет и нормально ли функционирует прожектор. Потом спешила в гримёрку к своему классу, придирчиво оглядывая недавно сшитые костюмы для этого спектакля, взятые из книг описывающих события начала позапрошлого века. Затем, отодвинув край полога, украдкой рассматривала актовый зал, до отказа заполненный учениками и приглашёнными по такому случаю родителями.
И только после того, как прозвенел третий звонок, накапала себе валерьянки и минуту спустя, перекрестилась и... вышла на сцену.
- Дамы и господа, то есть, я хотела сказать, дорогие товарищи дети и взрослые, сегодня на ваш суд будет представлен спектакль под названием
"Корабль - продать! Деньги - раздать!"
В исполнении членов кружка любителей истории, которым я имею честь руководить. И так перед вами, - она сделала знак Подопригоре и тот, кивнув, включил слайд, создавший на заднем плане сцены черты небольшого балтийского портового поселения, сама же продолжила:
- Всё что вы сейчас увидите, не художественный вымысел, а правда. Ученики нашей школы оживили один из эпизодов малоизвестной русско-английской войны, случившейся в одна тысяча восемьсот одиннадцатом году.
Итак, перед вами русский гарнизон, расквартированный на месте нынешней Эстонии.
- Ваша благородь, дозвольте дорожить, - дозорный кавалерист вытянулся во фронт перед своим командиром, - во время обхода вверенной мне территории в море обнаружен гостевой, то есть купеческий корабль. Шторм там на море, не приведи, господь! Волны, величиной почти что с колокольню, бедолагу, и туды, и сюды мотат, словно игрушку детску! Дозвольте оказать помощь. Ведь потонут купчишки, ни за грош!
- Спасти души, христианские, дело святое - штаб-ротмистр уланского полка Бароздич подошёл к окну и, откинув занавеску, уставился на бушующее море, - ну и куда ты, спасатель, попрёшься?! И главное как? То есть, я хотел сказать, на чём? Насколько мне известно, в снаряжении улан лодки, впрочем, как любые другие плавсредства, акромя коней, не предусмотрены.
- Так, это, того, у местных попросим. Чай не откажут. С нами поплывут. Дело-то, богоугодное. Я уже с их старостой перетолковал. Скажу я вам, рыбак бывалый, ничегошеньки не боится. Он со всей ватагой готов подсобить.
Подопригора сменил на проекторе картинку и перед зрителями предстала палуба корабля и связанные по рукам и ногам "спасатели".
- Сколько лет каперствую (читай - пиратствую, с одобрения и по лицензии английского правительства!), но такого ещё ни разу не было, - хохотал капитан небольшого корабля, отхлёбывая из бутылки ром, - добыча сама в наши руки приплыла! Нас спасать! Ну, насмешили ребята. Значит так! Одного из вас, вон того седобородого рыбака, я, так и быть, отпущу! Но не по доброте душевной, а лишь затем, чтобы он добрался до берега и привёз мне вот прямо сюда всю вашу полковую казну! Так сказать, выкуп за ваши никчёмные и глупые душонки! Не привезёт... вздёрну всех на рее! Море скоро штормить перестанет, к утру наступит штиль. И вас, болтающихся на ветру, далеко будет видать! Кавалеристы-матросы! Спасатели! Нет, ну это же надо до такого додуматься! Расскажу в Лондонской таверне, так не поверят же!
Несколько раз перечитав требование пиратов, Бароздич приказал конфисковать все имеющиеся в посёлке лодки и готовиться к ночной атаке.
Однако ничего конфисковывать не пришлось. Местные рыбаки, все как один согласились помочь уланам и вызволить односельчан... или погибнуть с ними заодно!
Где уж ученики раздобыли старые, ещё советские, пистолеты и пистоны к ним, так и осталось тайной, но стрельба на сцене была знатная! По пиратскому кораблю, окружённому со всех сторон, рыбацкими лодками палили из всего, что могло стрелять.
В кромешной тьме каперский капитан принял "одно единственное" правильное решение... как можно быстрее поднять белый флаг и сдаться на милость этих сумасшедших русских, ведь перебьют всех до единого (как выяснилось позже, в результате этой атаки не был ни убит, ни ранен, ни один человек, находящийся на борту!).
На этот раз Подопригора спроецировал на сцену интерьер кабинета военного министра Российской империи Барклая де Толли.
Михаил Богданович внимательно вчитывался в рапорт, доставленный с берегов балтики и мало что понимал:
- Бравые уланы захватили судно, освободили товарищей и взяли в плен пиратов, нанятых англичанами?! Вот интересно, тот, кто это писал, часом, не был мертвецки пьян? Впрочем, в качестве доказательства, к рапорту присовокуплён корабельный флаг, что перевешивает все сомнения, - министр взял со стола колокольчик и вызвал к себе дежурного офицера:
- Пиши депешу тамошнему гарнизонному командиру, - де Толли надел перчатки и лишь после этого, брезгливо, двумя пальцами смахнул каперский флаг в нижний ящик стола.
- Продолжим, чего стоишь, садись за стол, также писать сподручнее, - министр указал офицеру на стоящий поодаль маленький стол. - Первое, этого храброго и находчивого Бароздича повысить в звании, присвоить ему чин... э... скажем... ротмистра. Второе: каперское судно продать, а деньги разделить среди всех участников штурма. Третье - не забыть при этом и местных жителей, предоставивших для оной операции свои лодки! Написал?! Дай сюда, подпишу и вели доставить сей документ, без всяких проволочек!
Декорация на сцене актового зала вновь поменялась и теперь представляла собой ратушу города Ревеля, в одной из комнат которой бушевал губернатор края принц Ольденбургский:
- Не известно, кого, одарить таковыми деньжищами, а меня, губернатора, за весь край отвечающего, даже не упомянули. Не много ли на себя берёт этот министр, сейчас же отпишу бумагу самому императору, с подобным безобразием надобно бороться, иначе совсем почитать перестанут. Раз есть добыча - значит, и непременно должна быть моя доля! Коль сей прискорбный случай имел место на вверенной мне земле!
На сцену вышла учительница истории и на правах автора зачитала текст высочайшего повеления:
"Деньги отдать тем, кто непосредственно участвовал в абордажном деле! Александр Первый".
И, выждав театральную паузу, тихо продолжила:
- Когда всё продали и поделили, с учётом непосредственного участия каждого, то на одну рыбацкую и уланскую душу вышло по сто четырнадцать рубликов. Что соответствовало жалованию солдата-рекрута за... десять лет! Ну а храбрец-ротмистр должен быть стать фантастически богатым человеком, ибо ему причиталось десять тысяч рублей, ассигнациями!
За спиной учительницы опустили занавес.
- Так стал Бароздич миллионером или нет? - раздалось с места.
- Вы сказали, должен был стать?!
- Деньги до солдат и рыбаков дошли или их, Ольденбургский себе прикарманил?
Мария Ивановна подняла вверх руку и в зале мгновенно наступила тишина.
- Два года различные бумаги, касаемые выплат призовых, в то время это так называлось, путешествовали из одного ведомства в другое, за это время началась и окончилась Первая Отечественная война. Ротмистр погиб в первые её дни, как и половина его отряда.
Но к чести чиновников военного ведомства, деньги они себе не присвоили. Их, все до копеечки перечислили родственникам погибших и выплатили живым. А вот была ли родня у храброго ротмистра, мы, увы, так узнать и не смогли.
- Мам! Ну какой борщ, какие котлеты, я же на занятие нашего исторического кружка, жуть как, опаздываю, - произнеся это, Серёжка Наседкин, схватив со стола недоеденный кусок хлеба, метнулся к двери, - ой, уже без пятнадцати, а мне ещё два квартала до школы пробежать надо!
- Сын, кружок, не урок. Если опоздаешь, ничего страшного, двойку не поставят и меня в школу не вызовут, сядь и доешь спокойно, - пыталась уговорить его мать.
- Да, ты что! Там интереснее, чем на уроке. И вообще, у нас сегодня дискуссия. На неё, ну никак опаздывать нельзя! Как же они без меня дискутировать начнут?!
- Что делать? Не поняла? - мать пыталась незаметно положить в карман сына бутерброд.
- Пошли со мной, всё сама увидишь и поймёшь. Будем разбирать один из эпизодов неизвестной войны.
- Как это неизвестной? Разве такие бывают?
- Представь себе, случаются. Ты слышала о странной войне между Российской и Британской империями? А она, между прочим, целых пять лет длилась!
Полчаса спустя. Кабинет истории.
- Итак, дорогие мои кружковцы, а так же, присутствующие здесь, дамы и господа, - учительница истории Мария Ивановна Левентова, - окинула взглядом набитую до отказа аудиторию и родителей, деловито оккупировавших Камчатку{7}, - сегодня мы с вами перенесёмся на Пиренейский полуостров, точнее, в Португалию, в его столицу, город, - она окунула класс, ожидая увидеть лес рук, но всех опередила отличница Лена Крикун, подтверждая свою фамилию и опровергая вековые школьные правила, выкрикнула с места - Лиссабон!
Учительница покачала головой, но потом, хитро прищурившись, продолжила:
Небольшая русская эскадра, состоящая из кораблей Балтийского флота (Всего девять линейных кораблей и один фрегат) под командованием контр-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина, после завершения блокады пролива Дарданеллы и победоносного Афонского морского сражения с турками, в конце октября 1807 года зашла в местный порт, для отдыха и пополнения запасов. Однако через пятнадцать дней генерал наполеоновской армии, по фамилии Жюно, захватил столицу этой страны.
На помощь местным жителям немедленно выдвинулась британская эскадра.
Воспользовавшись тем, что Российская империя находится в состоянии войны с британской, корабли Сенявина были заблокированы в бухте{8}.
Увы, силы противоборствующих сторон были неравны. Корабли противника по численности и количеству бортовых орудий многократно превосходили наши. Ну и, конечно, на помощь своих, в этих далёких землях, надеяться было бессмысленно.
А теперь пусть каждый из вас поставит себя на место русского адмирала и примет решение, как поступить. Только прошу, более с места не кричать, а донести свою версию путём цивилизованного поднятия рук.
Поднимая вверх сразу две руки, и косясь на сидящую сзади мать, с места поднялся Наседкин, и, откашлявшись, командирским голосом произнёс:
- Ввиду сложившейся чрезвычайной ситуации... приказываю сжечь корабли, все до единого, дабы они не достались врагу треклятому! Об исполнении доложить. Впрочем, я за этим самолично буду наблюдать!
- Приказываю! Пушки расчехлить! Бочки с порохом из трюмов извлечь. Ядра приготовить! Всему личному составу переодеться в чистое, дабы в таком виде предстать перед Всевышним! После чего, помолясь, вступить в бой с неприятелем и героически погибнуть, уйдя под воду с гордо реющим андреевским стягом, утащив за собой хоть несколько неприятельских кораблей, - предложил свой вариант один из самых... неуспевающих учеников, Семён Фамин.
- Ещё варианты будут? - Мария Ивановна с надеждой посмотрела на взрослых, надеясь, что среди них найдётся знаток истории и предложит... третий вариант.
- Ну не сдаваться же?! - Сенявин, да и никто из русских офицеров, такое и представить себе не мог! - недовольно пробурчала Лена и оглядываясь назад, и ища поддержки у одноклассников.
- Ну а ты что по этому поводу думаешь? - обратилась учительница к щуплому очкарику Иннокентию Сморчкову.
- А я Марь-Ивановна ничего не думаю, мне история особо то и не нужна, я в театральный поступать буду, а там кого режиссёр заставит, того и буду играть, хоть Дмитрия Николаевича, хоть самого Александра Сергеевича.
- В таком случае, зачем же ты на заседание кружка пришёл? Насколько я помню, нахождение здесь, в отличие от уроков - дело сугубо добровольное, - учительница подошла ближе и открыла лежащую перед ним тетрадь. - Можно, я с твоего разрешения зачитаю, конспект.
Сморчков покраснел, но затем отошёл в сторону и, театрально скрестив руки на груди, молча кивнул.
"Перерыв весь интернет, я нигде не нашёл сведений, что кому-нибудь из русских адмиралов приходилось очутиться в более положении, чем контр-адмиралу в Лиссабонском порту.
Оно и понятно, вернее, совсем непонятно:
С одной стороны, перекрыли выход в океан враги-англичане, которых никто из русских офицеров, в то время, врагами считать отказывался.
С другой стороны, столица Португалии занята, вроде бы союзниками-французами.
Но против них, совсем недавно русские полки сражались на полях Моравии и Польши!"
- Сморчков, что-то я тебя не пойму. Ты только что утверждал, что история тебе неинтересна, а к нашей встрече, более чем тщательно подготовился? Как это понимать?
- "Я ненавижу англичан настолько же, насколько вы их ненавидите, и буду вашим помощником во всём, что вы будете делать против них"{9}, - это не я сказал, - Инокентий поднял палец вверх, - а сам самодержец российский, Александр Первый, - его как понимать? Только что дрался с Наполеоном, и нате вам, такое. Ведь в душе он же точно был за островитян. Вот и я тоже. Честно, не знаю, как поступил бы на месте Сенявина, поэтому и ляпнул, про артиста, безвольного и беспринципного.
Ну, правда, Мария Ивановна, не томите. Не только дети, но и мы уже все извелись, - вступилась за Инокентия, Серёгина мама, - расскажите, какое наш контр-адмирал принял решение? Уничтожил свои корабли? Или всё же в бой повёл?! Ведь просто сдаться на милость победителя он не мог!
- И не то, и не другое, и даже не третье, - Мария Ивановна вернулась на своё место:
- В Португалии имел место уникальный, не имеющий аналогов в истории случай.
Дело в том, что французский генерал не раз просил Сенявина выполнить союзнический долг и навязать англичанам сражение, но Сенявин раз за разом вежливо ему отказывал, понимая, что совсем скоро русские и французы окажутся по разные стороны баррикад.
В одной из последних бесед маршал Жюно настойчиво убеждал Сенявина: "У вас почти семь тысяч моряков; для обслуживания кораблей стоящих на якоре нужно всего тысяча. Соберите из остальных шесть батальонов; с таким подкреплением мы дождёмся либо помощи из Франции, либо сезона шквальных ветров, либо договора, который спасёт мою армию и вашу эскадру."
Однако и в этот раз русский адмирал ответил вежливым отказом.
30 августа 1808 года, Жюно, так и, не дождавшись помощи от русских, подписал "почётную капитуляцию".
Согласно ей французы были обязаны уйти из Португалии, а англичане принимали на себя обязательство перевезти французскую армию со всем оружием, знамёнами и имуществом на родину.
Однако для русских моряков ничего не изменилось, они по-прежнему были заперты английскими кораблями в Лиссабонской бухте. И Сенявин, не без основания, опасался, что британцы объявят эскадру своей военной добычей, а экипажи - военнопленными.
После долгих переговоров, стороны разработали и подписали особую конвенцию.
Согласно ей, русские моряки не считались взятыми в плен! Они отбывали в Англию, где и должны были дожидаться заключения мира между Россией и Англией.
После чего могли беспрепятственно возвращаться домой, в составе тех же экипажей и со всем корабельным имуществом.
И они, целые и невредимые, вернулись в Россию, на английских транспортных судах, осенью 1809 года.
А ещё через четыре года, в Кронштадт пришли всего два корабля из всей флотилии.
Как это обычно и бывает, Александр Первый, не оценил третий, бескровный, вариант Сенявина, позволивший сохранить жизни шести с половиной тысячам человек.
После начала Первой отечественной войны двенадцатого года, о флотоводце даже не вспомнили.
Дмитрий Николаевич сам подал царю прошение об определении его на военную службу. И получил ответ:
"Где? В каком роде службы? И каким образом?".
Не нашлось контр-адмиралу места даже в народном ополчении.
По дороге домой мать взяла за руку Сергея:
- Сынок, ты это, - она на минутку замолкла, но потом решительно продолжила, - когда у вас будет исторический кружок, меня и отца зови. Хорошо? Только не забудь. И сам как следует готовься к этим, вашим... дискуссиям!
{1} Взято из https://dzen.ru/a/Y-N915Er1HRswx1f
{2} Взято из Википедии.
{3} Это термин, означающий повод к войне, обстоятельство, служащее причиной разрыва дипломатических отношений между державами и вызывающее войну (определение Военной энциклопедии).
{4} https://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/mnogovekovyje_svazi_842.htm
{5} https://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/mnogovekovyje_svazi_842.htm
{6} Вполне возможно, это мог быть предок легендарного капитана бессмертного крейсера "Варяг", Всеволода Руднева, ибо в русском флоте всегда существовали фамильные династии.
{7} Если кто запамятовал, так я напомню: на большей части территории (конечно, кроме Камчатки и Сахалина) задние парты в школе называют "Камчаткой". А на Дальнем Востоке их называют... Калининград!
{8} См. рассказ А.Ралот "Необычные уроки истории в средней школе N31. Или - капитана корабля - оправдать! Адмирала разжаловать в рядовые! (Из цикла "Неизвестные войны").
{9} https://birserg-1977.livejournal.com/354175.html?ysclid=lx483a76b9769217844
Главная страница сайта
Проза на сайте temnyjles.ru
Из нашей почты
Последнее изменение страницы 8 Mar 2025