Валерий Секованов

ВЯЧЕСЛАВ НИКОЛАЕВИЧ ТРОПИНИН

(1926 - 1992)

Вклад Вячеслава Николаевича Тропинина в развитие материально-технической базы физико-математического факультета КГУ им. Н.А. Некрасова, совершенствование преподавания курса теоретической физики, трудно переоценить. Вячеслав Николаевич прожил яркую, порой полную драматизма, жизнь.

Я попросил у Тропининой Аллы Ивановны поделиться воспоминаниями о своем муже, на что получил положительный ответ. Алла Ивановна пригласила в лабораторию когерентной оптики и голографии, созданную Тропининым, начала рассказывать. Я слушал умную тихую речь, изредка задавал вопросы. В конце беседы Алла Ивановна передала мне четырнадцать сереньких листочков, свидетельствующих о становлении Вячеслава Николаевича, как ученого, педагога, организатора.

Путь в науку В.Н. Тропинина был тернистым и длинным. Еще в ранней юности трудные испытания преподнесла ему судьба. Об этом стоит рассказать отдельно.

Семнадцатилетним парнем попал Тропинин в действующую армию. Было с кого брать пример - отец и старший брат добровольцами на войну ушли. В 1943 воевал Тропинин в пехоте, в 1944 - в артиллерии на втором Белорусском фронте. За участие в военных действиях получил медаль "За отвагу". Потом еще добавились правительственные награды. Жестоко обошлась с Тропининым война. И голод, и холод испытал, и два ранения перенес. Но на этом испытания не кончились - жгучей болью отозвались в сердце вести о гибели в боях отца и брата. Сколько невзгод навалилось сразу на одного человека? Но не сломало лихолетье Тропинина. Только седина рановато обозначилась на висках.

После войны служил он шофером в группе Советских оккупационных войск в Германии. В этот период времени прорывается у Тропинина тяга к знаниям, унаследованная от старшего брата. В свободное от службы время начинает Тропинин штудировать учебники средней школы. В 1950 году демобилизуется. Семь лет армейской службы позади - здравствуй спокойная гражданская жизнь!

Но гражданская жизнь насыщена у Тропинина до предела. В 1950 году сдает он экстерном экзамены за курс средней школы, получает аттестат и в этом же году поступает учиться на физико-математический факультет Днепропетровского университета. Это ли не образец для подражания творческой молодежи!

В 1955 Тропинин получает диплом и уезжает работать учителем физики в Крымскую область. Работа в школе ему нравится, но желание заниматься наукой перетягивает. Неуклонная сила, словно магнитом, влечет к исследовательской работе. Но в поселковой школе нет возможности заниматься наукой. Тропинин собирается уехать. Директору жаль отпускать прекрасного учителя физики. Но талант всесилен, Тропинин уезжает в крупный научный центр г. Свердловск. Там он работает на Уралхиммаше с 1956 по 1961, сначала инженером, потом старшим инженером, и, наконец, начальником физико-технической лаборатории. Важная деталь: начиная работу, получил от руководства в "хозяйство" письменный стол, проявив силу воли, характер, создал лабораторию сам.

Почему В.Н. Тропинин связал свою работу именно с производством? По словам Аллы Ивановны, выбор не случаен. Тропинин считал, что работа в лаборатории при промышленном предприятии поможет быстрее и эффективнее внедрить научные результаты в производство. В.Н. Тропинин хотел стать и теоретиком и практиком одновременно. Надо сказать, что это ему удалось.

Тропинин торопится - семь лет отняла война. Для науки это немалый срок. Приобретя в научной лаборатории навыки исследовательской работы, он поступает в аспирантуру при кафедре теоретической физики Уральского политехнического института (УПИ). После окончания аспирантуры он опять инженер, в том же УПИ. Какая сила воли, целеустремленность и последовательность в действиях! Это ли не образец для подражания теперь уже молодым ученым!

В 1969 году Тропинин успешно защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата физико-математических наук по специальности "квантовая физика". До 1972 года он работает доцентом кафедры физики Уральского лесотехнического института. Это уже сформировавшийся ученый-физик. Хочется создать научно-исследовательскую лабораторию на более высоком уровне и развернуть научную работу - десятки мыслей роятся в голове. Но пока нет возможностей.

Встает также и жилищный вопрос, мешающий работе. У Тропинина семья: жена и два сына, а квартира невелика. Вопрос же расширения жилищной площади решается медленно. Да и климат уральский неблагоприятно действует на детей. Все разом наваливается на плечи, мешает свободному творчеству. Что делать? Идти кланяться высокому начальству, кричать с порога вроде того, что я кровь за Родину проливал - дайте мне трехкомнатную квартиру! Дайте мне лабораторию! Может быть, бы кто-то и пошел на месте Тропинина, только не он.

В 1972 году В.Н. Тропинин уезжает в Таганрогский радиотехнический институт на должность доцента, где работает два года. Обещанной жилплощади там не получает, а обменять свердловскую квартиру на таганрогскую не удается. Тропинин вновь возвращается в Свердловск, работает старшим научным сотрудником Свердловского педагогического института, где вынужден ждать вакансии доцента. И будет ли еще она? Тропинин мечется, ищет выход.

И вот случай представился: в 1974 году Костромской государственный педагогический институт им. Н.А. Некрасова объявил конкурс на замещение вакантной должности заведующего кафедрой общей физики.

Узнав об объявленном конкурсе, Тропинин написал письмо ректору КГПИ им. Н.А. Некрасова М.И. Синяжникову. Вот фрагмент этого письма:

"Уважаемый тов. ректор! Прошу Вас предварительно рассмотреть мои документы и сообщить, есть ли смысл подавать мне на конкурс? Если реальных шансов занять указанную должность нет, то пожалуйста, напишите об этом. У меня есть возможность занять должность доцента в другом месте (менее подходящем), однако если протяну до конца июля т.г., то эта возможность будет утрачена. Оставаться на зиму в неопределенном положении, в котором сейчас оказался, не хочется. В случае положительного ответа, сообщите, пожалуйста, о перспективе на жилье. Семья 4 чел."

Следует отметить, что в то время дипломированных специалистов на физико-математическом факультете КГПИ им. Н.А. Некрасова было немного. Например, на кафедре общей физики работал только один кандидат наук, не было ни одного доцента.

Синяжников об этом знал. К тому времени Тропинин был кандидатом физико-математических наук, доцентом, имел более двадцати научных трудов, Большую серебряную медаль ВДНХ СССР, рационализаторское изобретение. Это ли не кандидатура для заведующего кафедрой! М.И. Синяжников всегда старался привлечь в институт дипломированных специалистов. Прочитав письмо, он порекомендовал Тропинину участвовать в конкурсе.

В.Н. Тропинин прислал документы на конкурс. Наконец-то судьба повернулась к нему лицом! В сентябре 1974 года он приступил к обязанностям заведующего кафедрой общей физики КГПИ им. Н.А. Некрасова.

Впервые я увидел Вячеслава Николаевича Тропинина в декабре 1974 года на физико-математическом факультете. С портфелем в руке по коридору размашисто шагал сухощавый мужчина средних лет в сером костюме без галстука. Движения его были четки и элегантны. Только что закончив службу, я углядел в походке Тропинина армейскую выправку. Высокий лоб, плотно сжатые губы, вытянутое лицо, открытый взгляд свидетельствовали о твердости характера этого человека. Присеребренная на висках седина придавала ему особую привлекательность, вызывала уважение. Когда Тропинин поравнялся со мной, я поздоровался, он, слегка повернув голову, сухо ответил: "Здравствуйте", - быстро прошел мимо. На этом наша встреча закончилась.

Прибыв в Кострому, Тропинин развернул бурную деятельность. Были модернизированы физические лаборатории, вновь создана под его руководством лаборатория когерентной оптики и голографии.

Тропинин, как говорится, с головой окунулся в научные изыскания. На базе обновленных и вновь созданной лабораторий стали проводиться хоздоговорные работы с заказчиками из разных регионов страны, включая Москву. Достаточно сказать, что под руководством Тропинина хоздоговорные работы были выполнены на общую сумму 130,000 рублей (в ценах до 1992 года). Большая часть заработанных денег при выполнении хоздоговорных работ направлялась на приобретение современного оборудования в первую очередь для физических лабораторий. По результатам теоретических и экспериментальных исследований неоднократно выступал Тропинин на семинарах ФИАН и ИОФАН СССР.

Заведуя кафедрой, Тропинин огромное внимание уделял ее кадровому составу. Работая самоотверженно сам, он был требователен к коллегам, обращал большое внимание на их научный рост. К моменту раздела кафедры общей физики в 1978 году в ее штате были пять кандидатов наук и пять доцентов. К сожалению, ряд специалистов позднее вынуждены были уехать, поскольку медленно, очень медленно решался "квартирный вопрос".

Тропинин, будучи человеком мудрым, отдавал много сил работе с одаренными студентами. Знал, что нужны для кафедры молодые творческие силы! Ряд старшекурсников начали выполнять под его руководством сначала курсовые, потом и дипломные работы.

Совершенствовал свое мастерство Тропинин и в области преподавания теоретической физики. То что методическая работа не была вне поля его зрения, свидетельствует выписка из протокола заседания кафедры теоретической физики от 15.2.84г., подписанная исполняющим в то время обязанности секретаря кафедры С.Н. Николаевым. В данной выписке говорится, что Тропининым разработаны методические пособия к спецпрактикуму "Основы когерентной оптики и голографии", что он руководил выполнением дипломных работ. Там же указывается активная работа Тропинина в проведении областных физических олимпиад, интенсивное чтение лекций учителям физики по линии ИУУ, прохождение ФПК в МГПИ им. В.И. Ленина и т.д.

Будучи членом методического Совета по физике педагогических институтов центральной зоны РСФСР, Тропинин проводил большую работу, связанную с улучшением качества преподавания физики.

Он был разносторонним ученым, не замыкался в каком-то разделе науки. Спектр лекционных курсов, прочитанных Вячеславом Николаевичем за время работы в институте, впечатляет. Это прежде всего лекции по классической механике, классической электродинамике, специальной теории относительности, квантовой механике, термодинамике и статистической физике, электронной структуре вещества, физике ядра и элементарных частиц, астрономии.

Прочитал Тропинин спецкурсы по важнейшим разделам физики:"Основы когерентной оптики и голографии", "Когерентный и поляризованный свет", "Общая теория относительности" и другим.

Лекции Тропинин читал прекрасно. Четкость, лаконичность главенствовали. Никогда не пользовался В.Н. Тропинин шпаргалкой, постоянно был в движении, как бы демонстрируя полет своих мыслей. Все сложнейшие выкладки проводил на доске, четким убористым почерком, покоряя студентов глубиной своих знаний. Работая деканом физико-математического факультета, мне приходилось проверять явку студентов на занятия. У Тропинина всегда аудитория была полна студентов, даже в предпраздничные дни! Это ли не образец для подражания молодым преподавателям!

На экзаменах Тропинин был строг, требовал понимания сути предмета. Сдать ему экзамен на халяву было невозможно. Добросовестная зубрежка тоже не давала гарантии студенту получить удовлетворительную оценку. Процент успеваемости на кафедре теоретической физики, открытой при активном участии В.Н. Тропинина, был одним из самых низких среди кафедр физико-математического факультета. На высоких собраниях вопрос успеваемости в те годы решался жестко. Постоянно слышались традиционные вопросы: Кто виноват? Что делать?

Все осложнялось тем, что теоретическую физику студенты начинали изучать на старших курсах. На партийных собраниях, Советах института задавались недоуменные вопросы: "Почему на физмате у старшекурсников много неудовлетворительных оценок? Почему не отчислили задолжников на младших курсах? Чем Вы там занимаетесь на факультете? " Работая в те годы сначала заместителем декана, потом деканом, я это хорошо помню. После очередного "пропесочивания" на высоком собрании по вопросу успеваемости, я пригласил Вячеслава Николаевича в деканат для беседы. Будучи человеком дисциплинированным и аккуратным, Тропинин пришел в назначенное время, поздоровался, сел напротив.

Он внимательно выслушал мои размышления, сухо сказал, что пока студенты не разберутся в материале, положительной оценки не получат. Я попросил увеличить число консультаций, посоветовал издать методическое пособие и, наконец, вынужден был напомнить, что скоро госэкзамены, а несколько пятикурсников имеют по теоретической физике задолженности. Вспомнив недавнее "пропесочивание", я намекнул на недостаточные действия заведующего кафедрой в поднятии успеваемости на факультете.

В глазах Тропинина блеснул огонь, он быстро встал, громко сказал, что об успеваемости в первую очередь следует думать двоечникам. Глядя мне прямо в глаза, добавил, что учить его не надо, резко повернулся, вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Бойцовские качества проявлялись у него и в жизни. Тропинин мог в резкой форме дать отпор любому, кто предъявлял необоснованные, на его взгляд, претензии. Он был неудобен для начальства, поскольку в любой момент мог выразить свои суждения резко, не взирая на чин собеседника.

По моим наблюдениям, люди, обладающие сильным характером, не затаивают в глубине души обиду и злость на долгое время. Именно таким был Тропинин. Часа через два после беседы в деканате, как ни в чем не бывало, мы работали на уборке территории по улице Пятницкой: таскали носилки с мусором, долбили ломами лед, радовались наступающей весне.

Тропинин не мог поставить студенту незаслуженную оценку, аргументируя свои доводы всего лишь одним вопросом: "Как данный студент будет преподавать физику в школе, получив диплом?" Трудный вопрос, не правда ли?!

Бытовало мнение, что Тропинину спортсмены не могли сдать экзамены и панически его боялись. Неправда! По свидетельству Аллы Ивановны студент Крупин, участвуя в соревнованиях, вынужден был пропускать занятия, но всегда сдавал Тропинину экзамены по теоретической физике в установленные сроки.

Вячеслав Николаевич никогда не отказывал студентам в консультациях, терпеливо объяснял сложные вопросы, многократно назначал время для переэкзаменовок. Сколько сил и энергии тратил он на повышение уровня знаний студентов трудно даже представить. Но своего добивался. Большинство задолжников, которые хотели учиться, осваивали курс теоретической физики и сдавали ему экзамены. После окончания института они с благодарностью вспоминали Вячеслава Николаевича, о чем я не раз слышал как в Костроме, так и за ее пределами.

Я не припомню случая, чтобы Тропинин был на больничке. Только потом случайно узнал, что приходил он читать лекции порой и с температурой.

Самоотверженно работая, умел Тропинин и отдыхать во время отпуска. Ездил на Юг, где прошло детство. Любил он и Костромской край: частенько грибы собирал, а один раз даже сплавлялся на плоту с сыном по живописной реке Унже.

После отпуска он всецело отдавался работе: либо разрабатывал новый спецкурс, либо писал научную статью, либо часами проводил исследовательскую работу в лаборатории, либо читал лекции для студентов или учителей и т.д. Ездил он и по районам области с агитацией абитуриентов на физико-математический факультет.

Вячеслав Николаевич весь отдавался работе, не щадил своего здоровья. Сказались, и фронтовые раны. Смерть ударила внезапно. В августе 1992 года Тропинин умер.

Только в сентябре, когда я приехал из отпуска в Кострому, узнал о тяжелой утрате. Что-то сильно кольнуло в области сердца, перехватило дыхание. Вспомнились написанные когда-то строки: