Ольга Городецкая
НЕЗАБУДОЧНЫЙ МЫС
Вновь ищу я безрассудочно
мыс озёрный незабудочный,
незабудочный, незабыточный,
тинный мыс и мыс несбыточный.
Ивы-вётлы загородкою -
толстый ствол в ветвях с бородкою
и кусты, а рядом с ними -
незабудки бездно-сини.
Незабудка моя, незабудочка,
волосами коснусь тебя чуточку.
Голубая, приозёрная,
научи позабыть мысли вздорные,
научи ты меня, неумелую,
быть красивою, гордою, смелою,
научи улыбаться, не горбиться,
для орла быть ласкающей горлицей.
Незабудка, родней родимого,
научи полюбить нелюбимого,
научи разлюбить позабытого,
в животе, как в темнице, сокрытого,
и казнённого, и убитого,
но с дыханьем слезами слитого,
сжитого.
Незабудка, синее синего,
научи ждать и видеть красивого,
видеть доброго, видеть чтимого
и не ждать и не видеть незримого
мнимого
любимого.
1984
* * *
В детстве
все боялись смерти,
а потом забыли.
В юности -
искали смысла,
а потом забыли.
По дороге, без дороги шли, летели, плыли.
Как? -
работали, любили,
впопыхах детей растили, -
жили.
1984
* * *
Ты на облаке -
я под месяцем.
Месяц -
парусом
надо мной.
Парус светится -
в небо лестница,
в путь без адреса
над землёй.
Утром скроюсь я
колким месяцем.
Мягким облаком
ты взойдёшь.
День за днём закружится, взбесится,
а догонишь -
на землю падёшь.
Я без облика.
Ты без облика.
Без волос,
без лица,
без рук.
Ты глядишь на меня из облака,
ты глядишь на меня без мук.
Месячно-облачный круг-трюк.
Не гляди,
а не то - каюк!
Я без имени.
Ты без имени.
Нам недолго без ничего.
Ну а после
небо скосят,
зимы с ливнями,
мухи с бивнями.
Будем вместе.
Дом нас вместит.
Но в доме месяц,
в доме облако
не живут.
1984
ОДИНОЧЕСТВО
От всего закрыли стены,
опустили в тишину...
Только кот орёт блаженно -
кошку хочется ему.
1983
* * *
Будничность гибели -
сила привычки
бодрячковым мельканием СМИ новостей.
Бутом обыденным
зримого кича,
разблюдовкой обеденной, кофем в постель.
Липко-красной подливкой
жир калорий пожаров,
расщепленьем энергии в желчных протоках.
Многократной прививкой
от клинической жалости
и воинственным мифом Мессии Востока.
Ясновиденьем ненависть
к обывателям дач,
к занавескам и ставням, к металлу дверей.
Хитрожопую летопись
огневым "Аз воздам"
раскорячить в заветах иных главарей.
Самосуд объективности
битв беременных самок,
заострённых локтей, реактивных зубов.
Всплеском биоактивности,
строем детского сада
взрыты порослью корни столетних дубов.
Что нам кладбища кроны, -
крематория месиво!
Славим пепельным братством страны благовест.
Это вскормленность кровью.
Это вспоенность местью.
Воскресение нации смертью невест.
2000
* * *
Приходи на блошиный рынок
нераспроданной
памяти,
набирая в пролом корыта
беспородные
партии
знанья-скорби - товара неходкого,
мешанину
потерь.
Из отходов пути короткого
строй вершину
истерик.
Приходи на блошиный рынок,
постарайся себя продать
за ничто - кулисы обрывок
и усмешку посмертных удач.
2001
* * *
Нет правды мыслей, правды слов,
лишь топка тела
случайной пары, двух полов
котельная.
Двух перемешанных теней
взаимопрошлого.
Вскользь по поверхности, вдоль дней
подошвами.
И крошит март непрочный наст,
хрустят кристаллики для нас.
Нет правды мыслей, правды слов,
и слава богу!
Как нет грядущего оков
и проку!
Лишь сон секундный на ветру,
беспутья зов.
Колёса сдуты, скошен руль,
без тормозов...
И крошит март непрочный наст,
и сыплет пригоршни на нас.
Чуть правды мыслей, правды слов,
и гаснет тело.
Любовь - как тяжесть, как улов
потери.
Как раздвоение двоих,
распад горошины.
И сон бессонен, ветер лих,
и крошит...
И крошит март непрочный наст,
на пыль, на нет, и нету нас.
2001
Последнее изменение страницы 7 Aug 2018
ПОДЕЛИТЬСЯ: