Страницы авторов "Тёмного леса"
Страница "Литературного Кисловодска"
Пишите нам! temnyjles@narod.ru
В подразделениях горноспасателей есть такая специальность - респираторщики. Эти ребята занимаются отбором проб воздуха в подземных горных выработках на концентрацию пыли и газа. Остроязычный колымский народ прозвал их пылемутами. Есть ещё гидромуты: так "оскорбляют" гидрологов. Но в тех краях, о которых пойдёт речь, они крайне редки, да и не оставили какого-нибудь значимого следа в головах местного населения. А герой моего рассказа Пылемут (именно с большой буквы, так как мало кто знал его имя и фамилию) личностью был неординарной и поэтому легендарной. Я познакомился с ним в середине 70-х годов прошлого века, приехав на Колыму в поисках лучшей доли, приключений, а более всего из любопытства. Один из немногих я знал имя, фамилию и отчество Пылемута, просто он работал взрывником в мою смену в первой моей колымской шахте.
Почему пылемут, если взрывник? Всё просто, однажды в своей долгой жизни на Колыме довелось ему некоторое время поработать тем самым респираторщиком. Время это давно прошло, а кличка прикипела - ничем не отодрать. Кстати, это не единственные профессии Пылемута: был он и пробоотборщиком, и шурфовщиком, и проходчиком открытых работ. Золото не спрашивало, кто ты по профессии. Золото диктовало, кем ты будешь работать. Почти никто не спорил: бесполезно. Только ИТРы оставались ИТРами, чтобы было с кого спрашивать за всякие промахи.
В прошлой жизни жил Пылемут в Москве на Ленинском проспекте с женой и дочкой. И был он тогда не Пылемут, а Александр Васильевич. Неизвестно по какой причине и на какое время оставил он Москву, семью, комфорт и осел на левом берегу сказочной северной реки. Только расставание затянулось на десятки лет. Первые годы он ещё выезжал в длинные колымские отпуска, но в семье вышел разлад, и дорога в столицу была закрыта. Ничего удивительного в этом нет. Не каждый мужчина, живущий долго и далеко от семьи, способен оставаться верным своей половине.
Лето, море, тепло, от которого отвыкаешь за долгие зимние месяцы, а ещё одинокие дамы, томно бродящие в тени парков и скверов - вот где простор для ловеласа с полным кошельком. Правда, денег у Пылемута никогда много не водилось, но кто об этом знал, кроме него!
"Добрый день. Почему одна? Почему скучаете? Погоды-то какие! Позвольте представиться, Александр, инженер-шурфовщик, работаю на Колыме." И тут дама начинает плыть: Колыма, как много в этом слове, особенно, по народной молве, много там денег. Очень много! Роман завязывается. Потом расставание, а в сумочке дамы невзначай выведанный заветный адрес того места, где деньги гребут лопатой.
Отпуск кончается. Дорога домой, работа - всё как обычно. И вдруг... Возвращаясь с работы, Пылемут с изумлением обнаруживает около своего балка полузнакомую, полузабытую фигуру. Здрасьте! Новоявленная невеста с ужасом созерцает грязные, ободранные окрестности и неказистый "особняк" своего потенциального жениха. В это время весь посёлок угорает от смеха. Приезжая дама убила народ вопросом: "Где найти "инженера-шурфовщика" Александра Васильевича?" Прожили "молодожёны" не очень долго. Пылемут в это время как раз и работал пылемутом в ВГСЧ, зарплата была так себе, что совсем не устраивало "невесту". А однажды, заявившийся домой под хмельком "жених", заглянул в кастрюлю с ужином и недовольно пробурчал: "Опять макароны!" Зря он так. Через пару секунд кастрюля с горячим содержимым водрузилась на его, начинающую плешиветь, голову. Дама собрала чемодан и, вытирая слёзы, исчезла из жизни неудавшегося мужа. Говорят, далеко она не уехала. Кто-то видел её в соседнем посёлке вполне довольную и ухоженную. Ну и ладушки...
Обжёгшись на молоке, Пылемут не успокоился и продолжал дуть водку. Следующий отпуск стал клоном предыдущего. Очередная невеста появилась в посёлке так же нежданно, как и первая. Правда искала она теперь не инженера-шурфовщика, а вполне себе респектабельного мастера-взрывника. Очередную профессию Пылемут присвоил себе сам, хотя продолжал трудиться всё там же, всё в том же качестве. Если первый "брак" закончился без больших потерь с обеих сторон, то теперь всё было намного трагичнее. Дама оказалась упёртой, выяснив стаж пребывания суженого на Колыме, она решила, что убогость жилища - это только внешний антураж: все тут так живут. Не смутила её даже втихаря обнаруженная сберкнижка Пылемута, в которой значилось чуть больше 30 рублей: "Значит, у этого хитрована где-то прикопана заначка. Не мог же он за столько лет заработать только вшивый тридцатник!" Мягкотелый, неконфликтный Пылемут сам не мог изгнать вцепившуюся гидру, ждал, что не выдержит она и сбежит. Но не на ту напал. Эта вреднющая баба решила бороться за своё финансовое счастье до победы. Что делать незадачливому ловеласу? Решение было принято неординарное, хотя и аморальное. Начал по ночам Пылемут подливать этой заразе под бок. Она терпела, молча меняла простыни, а однажды притащила откуда-то раскладушку и поставила её в углу: лей сколько хочешь! Номер не прошёл, нужно другое решение. Решил Пылемут вроде как уйти в запой и призвать на помощь "белочку". Сказано - сделано. Через несколько дней "запоя" залез он под кровать, выждал появление своего врага и начал лаять.
- Лаешь? Подожди, ты у меня ещё и завоешь!
Это была последняя капля терпения. Пылемут сиганул в окно и на какое-то время укрылся у старого приятеля. Дама, с неделю помаявшись в одиночестве и сообразив, что здесь ей ничего не светит, навсегда покинула проклятую территорию, так нагло лишившую её мечты о красивой жизни.
Ни свой, ни чужой опыт многих из нас ничему не учит. Была ещё одна дама. Правда, оглядевшись по сторонам, на следующий же день она исчезла в неизвестном направлении, не оставив о себе никаких воспоминаний. Пылемут, приняв позу утомлённого Сократа, сформулировал: "Сие еси не её". Больше невест для Колымы он не поставлял.
Время, время, оно неумолимо. Не остановить, не вернуть. Вот и Пылемут получил новое звание - дед. Не потому что у него появились внуки (хотя, к тому времени вполне могли появиться), а потому что волосы поседели, плешь расползлась, брюшко подросло, выпирая из-под ремня. Теперь стали его называть дед Пылемут. Он не возражал. Жилище деда отдали семейной паре, а самого его переселили в общежитие, предложив отдельную комнату.
С давних времён, когда Пылемут был молодым и не Пылемутом, и работал промывальщиком проб из золотоносных песков, родилась у него мечта. Не цель - мечта! Чем отличается мечта от цели? Мечта - это удел романтиков, она должна быть вечной и недосягаемой, как горизонт. А цель - это для прагматиков. Иди к ней, рви руками и зубами, чтобы чувствовать себя состоявшимся, чтобы твоё самолюбие и тщеславие были вознаграждены. Пылемут романтиком не был, но мечта у него была. Иногда он подолгу смотрел в сторону длинного и узкого распадка, давно отработанного прииском. При этом глаза его теряли обычное выражение, светилось в них что-то детское. Где-то там лежал и ждал деда крупный самородок. Заниматься вольным приносом было уже запрещено, срок за незаконную добычу светил нешуточный, поэтому оставалось Пылемуту только мечтать. Но жизнь на месте не стоит, меняются системы, меняются законы. А вдруг. Вот такая была мечта. И не в золоте дело, и не в деньгах - просто мечта...
Времена тогда были не такие, как теперь: двери никто не закрывал, деньги лежали на видном месте - никто не трогал, комфорта никакого, зачастую в бараках на стенах и по углам блестел лёд, но никаких стенаний и жалоб. Меняться всё стало ближе к концу 70-х. Одним из "виновников" перемен стал Генка Карась, несусветный болтун и баламут. В очередном отпуске на Украине, изрядно хлебнув, поведал Генка любопытным слушателям о способе добычи золота. Мол, спускаемся в шахту, находим жилу, привязываем к ней трос и тянем. Вытянем сколько на план нужно, топором отрубим, начальству сдадим и бухаем. И повалили гарные хлопчики из тёплых краёв на суровую Колыму тянуть эту самую жилу. Всё оказалось совсем не так: никакой жилы не было, и рубль оказался не такой длинный, как думалось, и пахать за него нужно было так что трещала спина. Кто-то не выдержал, кто-то остался. Есть у Колымы такая особенность: если вцепится она кому в душу, то уже не отпустит, а если отпустит, то кусок души оторвёт и себе оставит. Но с тех пор стали пропадать деньги в общежитиях, бельё с верёвок, на дверях появились замки и как следствие начались мордобития, что прежде было большой редкостью.
Подселили к деду в комнату одного из пришлых любителей потянуть жилу, сказали что временно, что понаехало слишком много, все не помещаются. Пылемут согласился. Через несколько дней всегда спокойный и тихий дед устроил невероятный скандал, выбросил пришельца и его манатки, обвинив того в краже денег. "Да хрен бы с ними, с деньгами. Этот козёл сожрал мой фикус: у него, видите ли, закусь кончилась!" - орал Пылемут на всю общагу. Любопытный народ валом валил посмотреть на злополучный фикус, листья которого действительно были погрызены. Пришельцам объявили ультиматум: или живёте как люди, или будут репрессии. С разъярёнными шахтерами спорить опасно, все притихли, всё наладилось.
Закончились семидесятые, пролетели восьмидесятые, я давно перебрался в другой район, но, мотаясь в частые командировки в Магадан, нет-нет да и заезжал в когда-то родной район повидать старых друзей, узнать новости. Дед Пылемут вернулся в Москву, был принят женой и прощён. (Всё-таки женщины святой народ!) Но мечта не давала деду покоя. Подумаешь, скоро восемьдесят! Всю зиму втихаря собирал и сдавал он бутылки, чтобы к весне накопить денег на билет в Магадан. Жена видела, но помалкивала. Весной Пылемут прилетал на свою землю обетованную, упрашивал знакомых председателей артелей взять его к себе хоть поваром, хоть опробщиком. Его жалели, посмеиваясь брали. Надо отдать деду должное, обузой людям он никогда не был.
Колыма - странное место. Вроде ничего необычного: хилая лиственничная тайга с опадающей к осени хвоей; река как река, таких много; сопки как сопки, есть и в других местах такие же. Но каким-то неведомым колдовством обладает эта не очень дружелюбная территория. Несмотря на дикие морозы долгой зимой и неистребимое засилье кусачих вампиров коротким летом, привязывает она к себе человека невидимой крепкой верёвкой, будто приворотное зелье из неведомых настоев потихоньку подливает каждому, даже ненадолго заехавшему сюда. Что уж говорить о проживших на этих берегах много лет. Они отравлены Колымой напрочь, а противоядия нет. Да и не надо! Потому многие остаются здесь навсегда, а уехавшие зачастую возвращаются или мучаются ностальгией до конца жизни. Пылемут - живое тому подтверждение.
Последний раз встретились мы в конце 90-х, когда Пылемут в очередной раз накопил на билет. Был он уже очень стар, но выглядел бодро. Щурясь смотрел на меня, не узнавая. Потом узнал, долго хлопал по плечу. Больше мы не виделись.
А самородок свой Пылемут всё же нашёл в свой последний приезд. И именно в том самом распадке, на который смотрел детскими глазами. Сбылась мечта! А может, Творец решил отблагодарить этого обычного, хоть и немного странного человека за его терпение и веру в мечту.
Храни, Господь его душу.
Прекрасный и правдивый (хоть и весьма романтический) рассказ Сергея Долгушева мог бы иметь и более реалистический эпилог: "Наш добрый Пылемут был почти счастлив. Но счастье бывает неполным, если о нём никто не знает. Поэтому Пылемут поделился своей золотой удачей с близким другом - за рюмкой чая. Однако то о чём знают двое - узнают все. И вот вскоре у потрёпанного балка Пылемута появились граждане в форме правоохранителей. Так что закончил дни свои наш удачливый золотодобытчик в уютном бараке по ту сторону "колючки" на полном гособеспечении".
Но это, конечно, всего лишь наши догадки. Ибо знаем точно, что за самостоятельную добычу самородков у нас давали сроки более серьёзные, чем за натуральное убийство. Так что, возможно, мы и неправы...
Сергей Долгушев. Билет на Колыму
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "Литературного Кисловодска"
Последнее изменение страницы 30 Jul 2023