[an error occurred while processing this directive]
[an error occurred while processing this directive]
Литературный КИСЛОВОДСК N56 2015
Иван Аксёнов
Новопавловск
ПЛАЧ ПО ИКАРУ
Светлой памяти моего сына тележурналиста Андрея, трагически погибшего при исполнении служебных обязанностей.
1
Всё пламенно-серо:
и небо, и скалы,
и дальние горы,
и море - кипящая ртуть -
в жидком блеске
эгейского полдня.
Поведай, крылатый Дедал{1}, мне,
какое великое горе
тебе повелело кружить бесконечно
над морем сегодня?
В голодном рыдании чаек
и в яростном рёве прибоя
мне чудится
старческий плач твой,
протяжный, как крик журавлиный.
Ответь мне, Дедал многомудрый,
какое безмерное горе,
какая утрата
тебя заставляет
кружить над пучиной?
В лицо тебе пыль водяная
солёной прохладою брызжет,
и солнце тебя опаляет,
как пламя, кипящее в горне.
Но горе -
всех солнц беспощадней,
и душу иссушит и выжжет
страшнее, чем пламя,
сухое рыданье,
застрявшее в горле.
Над пенной равниною
машут устало
крылатые руки,
и мир беспредельный
в палящем сиянии тонет...
Скажи, о мудрец и умелец,
какие жестокие муки
из старческой груди исторгли
рыдания эти и стоны?
2
Не увидеть тебе
далёких родных Афин!
Лишь круги на воде,
там, куда ты
подстреленной чайкой упал,
милый сын,
мой бесценный Икар!
Я работал тайком,
ночами при свете луны.
Из прозрачного воска и перьев
я сладил четыре крыла,
чтобы сила тех крыльев
из чуждой сердцу страны,
из постылой неволи
на родину нас унесла.
Где ты, мальчик мой, где ты?
Обезумело солнце -
Мир спалён его яростным светом.
Где ты, сын мой? Откликнись!
Где ты? -
Пустота.
Ни следа, ни ответа...
Как просил я тебя
не взлетать высоко в небеса,
где безумствует солнце,
где воздух свинцовый расплавлен!
Но, хмельной от полёта,
не внял ты советам отца,
и паденье твоё -
за безумную дерзость расплата
Мне вовек не забыть
твой прощальный
отчаянный взгляд,
навсегда растворившийся
в синем небесном просторе.
Только белые перья, кружась,
всё летят и летят,
опускаясь в пустынное
и неспокойное море.
3
Где в чёрный Стикс{2} впадает Ахерон{3},
там, где Коцит{4} - река людского плача, -
тебя встречает сумрачный Харон{5}.
Подземный мир бессолнечен и мрачен.
Там воздух густ и чёрен, как гудрон,
и нет там ни отрады, ни удачи,
Серебряный обол{6} в твоей руке.
Ладья у берега. Вручи Харону плату -
и в скорбный путь по смоляной реке.
Ты в ночь ушёл, откуда нет возврата,
а я томлюсь в мучительной тоске,
и образ твой храню я в сердце свято.
4
Беспросветные, страшные, чёрные дни!
Погруженье души в нескончаемый ужас.
Было время лихое, но не было хуже...
Кто ж меня в этот адский капкан заманил?
Многотонною глыбой на сердце легло
беспредельное, невыносимое горе.
Словно адом самим порождённое зло
На меня ополчилось, и с ним не поспорить.
Не укрыться от этого горя нигде.
Эту боль не уймёт и всесильное время.
Как теченью морскому, отдамся беде -
пусть меня унесёт
в чёрный омут Мальстрема.
Нет для радости места в погасшей душе.
Я живу? или умер я? Кто мне ответит?
Ты покинул меня навсегда - и уже
Даже в полдень погожий
мне солнце не светит.
Нескончаемо долгая чёрная ночь.
Ни огня, ни звезды -
только тьма без просвета.
Как мне вечное горе моё превозмочь
в это испепеляюще-злобное лето?
5
Ни шагов, ни шёпота, ни смеха...
В гулкой тишине
я зову тебя, но только эхо
отвечает мне.
Мне б твою щеку ладонью тронуть,
да нельзя никак:
словно чёрный гроб, ладья Харона
канула во мрак.
Как же с этой нестерпимой болью
мне на свете жить?
Ведь была меж мною и тобою
неразрывна нить.
Может быть, я тоже вырвусь скоро
из житейских пут.
Знаю: мне отчаянье и горе
сердце разорвут.
Лишь одно могло б меня утешить -
если бы судьбой
было мне дано в мирах нездешних
встретиться с тобой!
6
Род проходит, и род приходит,
А земля пребывает вовеки.
Книга Екклезиаста, 1-4
Не каждому дано хотя бы в миг
падения летучею звездой
блеснуть во мраке ночи.
Жизнь человека на земле -
мгновенье,
а в памяти людской -
ещё короче.
Умрёшь -
и лучший друг тебя забудет.
Не вечна радость,
и не вечно горе.
Приходят люди,
и уходят люди,
а неизменны
лишь земля и море.
Благоразумны старики,
а дети
так безрассудно
в небо, к солнцу рвутся.
Пока стоит земля
и солнце светит,
икары средь людей
всегда найдутся.
Какое счастье,
что кипит и бродит
святое беспокойство
в человеке!
Что ж, пусть за родом род
приходит и уходит,
земля же сохранится пусть навеки!
7
Я жив, а тебя уже нет.
Как жизнь без тебя пуста!
Ты был воплощённый свет.
Ты был сама чистота.
Но слишком безгрешен ты был
для мира порока и зла -
вот пламень тебя и спалил,
а мне сжёг душу дотла.
Ты умер, а мир земной
стоит, как всегда стоял.
Дробится волна за волной
об острые грани скал.
Весна вослед за зимой
приходит из года в год,
и каждый день над землёй
багровое солнце встаёт.
А ночью сверчки звенят,
Неистовствует прибой.
Но всё это - не для меня:
Я умер вместе с тобой.
Август 1994 года
{1} Дедал - герой древнегреческого мифа, талантливый изобретатель и скульптор. Он служил у царя Миноса, правившего Критом. Царь не хотел отпускать его, бежать по морю было невозможно: у Миноса был большой флот, и мастер сделал для себя и своего сына Икара крылья из полотна и перьев, скреплённых воском. Увлечённый полётом, Икар поднялся близко к солнцу, от жары воск растопился и перья рассыпались. Юноша упал в море.
{2} Стикс, {3} Ахерон, {4} Коцит - реки, через которые души умерших, по преданию, попадали в царство мёртвых.
{5} Харон - лодочник, переправлявший души людей в подземное царство бога Аида.
{6} Обол - монета, которую надо было уплатить Харону за перевоз.
И.Аксенов. Следы (поэма)
[an error occurred while processing this directive]