Сайт журнала
"Тёмный лес"

Главная страница

Номера "Тёмного леса"

Страницы авторов "Тёмного леса"

Страницы наших друзей

Кисловодск и окрестности

Тематический каталог сайта

Новости сайта

Карта сайта

Из нашей почты

Пишите нам! temnyjles@narod.ru

 

на сайте "Тёмного леса":
стихи
проза
драматургия
история, география, краеведение
естествознание и философия
песни и романсы
фотографии и рисунки

Валентин Кушниренко

Долгих лет тебе, человек!
Дело шустрых
Мастер Дробышева
Отпусти синицу
О В.Д.Кушниренко

Валерий Кушниренко

Александр Борисович, сексопатолог
Отрывки из неоконченного
Глория
Сказка про овечек
Девочка Аня и волк Вова
Исторический роман
рассказы о Ленине
Почечуев
Введение в курс
Легенда о сокращении штатов
С передних рубежей науки
Измышления
"Не верь, не бойся, не проси"
Высшая справедливость
Эскадо
Грибы
Видные "экскрементаторы" словесности

А.О.Голубев. Случай с русалкой

Валентин Кушниренко

ДОЛГИХ ЛЕТ ТЕБЕ, ЧЕЛОВЕК!

(Пьеса в 2-х частях)

В ЭПИЗОДАХ ДЕЙСТВУЮТ:

В первом:
Во втором:
  • МАРТИНА
  • ЧЕЗАРЕ
  • КАРЛОТТА
  • МАТЬ
    В третьем:
    В четвёртом:
    В пятом:
    В шестом:
    В седьмом:

    Перед первым и последним эпизодами по просцениуму проходят демонстранты.

    На сцене постоянно декорации кафе. В шестом эпизоде буфетную стойку можно заменить председательским столом и тогда это будет зал пресс-конференции. Для первых четырёх эпизодов достаточно делать небольшие выгородки.

    ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

    Слышен шум толпы и репродукторов на площади, прилегающей к зданию.

    Из общего гула выделяются выкрики: "ОЭМ!", "ОЭМ!", "ОЭМ!". "Это должно принадлежать всем!", "Всем!".

    Слово "всем" выкрикивается на разных языках.

    По просцениуму проходят демонстранты, они весело переговариваются и несут транспаранты: "ОЭМ ДОЛЖЕН ПРИНАДЛЕЖАТЬ ВСЕМ!", "МЫ ХОТИМ ИМЕТЬ ПРЕПАРАТ ОЭМ!", "ЕСЛИ У НАС ЕСТЬ УЧЕНЫЕ, ПУСТЬ ПОКАЖУТ НА ЧТО ОНИ СПОСОБНЫ!"

    Те же слова демонстранты выкрикивают, потрясая руками. Уходят.

     

    Угол кабинета. Стол. Сейф. В кресле за столом ВОЕННЫЙ высокого ранга, перед ним пачка газет и магнитофон.

    В посетительском кресле ШТАТСКИЙ.

    Кто-то за окном кричит в рупор: "Мы хотим иметь препарат ОЭМ!".

    ВОЕННЫЙ закрыл окно, ликвидировал шум, вернулся за стол, включил магнитофон. Слышен лекторский голос: "...ни один биологический процесс не может быть повёрнут в обратную сторону. Из зерна неминуемо вырастет стебель, и никогда не будет способа этот стебель снова превратить в зерно. Можно форсировать получение простокваши из молока, но обратить простоквашу в молоко не удастся никакими ухищрениями, это запрещено природой..."

    ВОЕННЫЙ (выключил магнитофон). Это вы говорили на лекции в университете год назад...

    ШТАТСКИЙ. Готов повторить это и сегодня.

    ВОЕННЫЙ (положив руку на пачку газет). Не хотите ли вы сказать, что весь мир сошёл с ума?

    ШТАТСКИЙ (разводя руками). Газеты...

    ВОЕННЫЙ. Запросы идут на уровне премьер-министров. Не может быть, чтобы все впали в детство.

    ШТАТСКИЙ. Создаётся впечатление, что этот русский доктор загипнотизировал земной шар.

    ВОЕННЫЙ (вынув из ящика стола фотографию). Это больше чем гипноз.

    ШТАТСКИЙ (разглядывая фотографию). Сколько ему лет?

    ВОЕННЫЙ. Шестьдесят. Снимок сделан вчера и передан по телетайпу.

    ШТАТСКИЙ вглядывается в фотоснимок.

    ВОЕННЫЙ. Вам знакомо его лицо?

    ШТАТСКИЙ. Нет. Я пытаюсь разглядеть следы ретуши.

    ВОЕННЫЙ (отбирая фотографию). Такие шутки исключены.

    ШТАТСКИЙ.Невероятно!..

    ВОЕННЫЙ. Надеюсь, вы понимаете, какие бури поднимутся в мире, если всё окажется не блефом, а реальным открытием. Это почище чем пересадка сердца.

    ШТАТСКИЙ. Это вообще трудно с чем-либо сравнить. Это нокаут для многих наших представлений.

    ВОЕННЫЙ. Перевороты в науке делались, можно сказать, на наших глазах. Эйнштейном, Планком, Винером. Почему вы не допускаете мысль, что это удалось русскому доктору? Почему, наконец, Веденин не мог с помощью ассистентов оперировать самого себя?

    ШТАТСКИЙ. Хотя бы потому, что он вообще не хирург. Профессор Веденин - специалист по терапии нервных заболеваний. А в последние годы он работает в той области медицины, которая называется геронтологией. По крайней мере, в 1972 году в Москве, на всемирном конгрессе геронтологов было его выступление.

    ВОЕННЫЙ. В газетах упоминается препарат "ОЭМ". Название, скорей всего, придумали журналисты, но это не имеет значения. Препарат должен быть в наших руках. Мы не можем позволить себе риск пассивного ожидания. Независимо от ваших убеждений, профессор.

    ШТАТСКИЙ. Да, да, я понимаю.

    ВОЕННЫЙ. Представитель президента подтвердил сегодня утром, что со стороны финансирования трудностей не будет. Можно привлечь медиков из других стран и начинать работать немедленно.

    ШТАТСКИЙ (поднимаясь). Да, да, я понимаю. Игра крупная...

    ВОЕННЫЙ. Очень крупная, профессор (Провожает ШТАТСКОГО до двери). Разумеется, мы сделаем всё возможное, чтобы получить препарат по другим каналам. В какой-то степени это будет соревнование между силами науки и силами разведки. Но я лично предпочёл бы получить препарат из ваших рук. Это было бы приятней со всех точек зрения и в первую очередь с точки зрения национального престижа.

    ШТАТСКИЙ. Разумеется (раскланивается и уходит).

    ЗАТЕМНЕНИЕ

     

    Уголок спальни. Супружеское ложе МАРТИНЫ и ЧЕЗАРЕ. ЧЕЗАРЕ спит почти весь укрытый одеялом, видна лишь причёска. Сон МАРТИНЫ не спокоен, она ворочается, проводит рукой по лицу, раскидывает руки. Зашелестела газета, подсунутая под дверь. МАРТИНА тотчас вскинулась, зажгла свет, побежала к двери, схватила газету, развернув, жадно вчитывается.

    МАРТИНА (кричит). Мама! Карлотта! Мама! Идите сюда! В газете его портрет!

    Вбегает полуодетая КАРЛОТТА и чуть позже старуха МАТЬ.

    КАРЛОТТА. Ой, как холодно! Что случилось?

    МАРТИНА (показывает газету). Вот, девочка моя! Смотри! Вот человек, который сделает всех нас счастливейшими людьми. О, пресвятая Мадонна, пошли ему всего самого прекрасного в жизни!

    МАТЬ (входя). Ты говоришь, есть его портрет?

    МАРТИНА. Вот портрет того русского профессора. Смотрите! Человеку шестьдесят лет! Хотелабы я, чтобы Чезаре выглядел так в свои сорок. (Читает газетные заголовки). "Успех Москвы", "Русская монополия", "Препарат ОЭМ продлевает молодость на целые пятьдесят лет!". О, пресвятая Мадонна! (Смахнула слезу).

    МАТЬ. Можно себе представить, сколько будет стоитьэто лекарство.

    МАРТИНА. Я соглашусь двадцать часов в день гнуть спину на каторжных работах, только бы собрать нужную сумму.

    ЧЕЗАРЕ (выныривая из-под одеяла). Смотри не попадись на крючок какому-нибудь мошеннику, как в том анекдоте про синьору, у которой от омолаживающего эликсира испортился желудок. Когда её спросили, как идут дела, она призналась, что ещё не помолодела, но уже пачкает пелёнки. (Расхохотался).

    МАТЬ. Кажется, нет такой святой идеи, над которой бы Чезаре не скалил зубы. (ЧЕЗАРЕ ещё громче рассмеялся). Эти анекдоты ты мог бы рассказывать в казарме и не обязательно при дочери.

    МАРТИНА. Хотелабы я послушать, что он скажет, когда я в один прекрасный день стану моложе его на двадцать лет.

    ЧЕЗАРЕ. Да хоть на тридцать! Я это буду только приветствовать.

    МАТЬ. А что ты скажешь, если это случится со мной?

    ЧЕЗАРЕ. Будем надеяться на лучшее.

    МАТЬ. Если этот русский синьор настоящий мужчина, он подарит своё открытие женщинам. Будь он французом, я бы не сомневалась, что это уже сделано.

    КАРЛОТТА. А я слышала, что пока даже его собственная супруга не знает секрета.

    МАТЬ. Счастье его, что он не мой муж.

    ЧЕЗАРЕ. Вот это святая правда.

    КАРЛОТТА. И ещё говорят, что делается какая-то вытяжка из животных и впрыскивается прямо в мозги людям. Илиможет быть пересаживаются целые части тела от животных. Например, от слонов. Ведь слоны живут по триста лет.

    МАТЬ. Где ты это слышала?

    КАРЛОТТА. Так говорят девочки в школе. Например, Эмилия.

    МАТЬ. Меньше слушай болтовню. А эта бойкая Эмилия лучше бы занималась геометрией.

    ЧЕЗАРЕ (потягиваясь). Чтобы снова почувствовать себя молодым, я согласен пришить себе задние ноги от осла.

    МАТЬ. Боюсь, что голову от него тебе уже пришили.

    КАРЛОТТА прыснула от смеха. МАРТИНА у зеркала разглаживает морщины.

    МАРТИНА. А ведь я в магазине Тронетти демонстрировала моды. (Обращаясь к ЧЕЗАРЕ). Ты помнишь, что мой портрет висел в витрине у лучшего фотографа во Флоренции? А какая у меня была фигура до того, какродилась Карлотта! Ты помнишь? Я зарабатывала по пятьдесят тысяч лир, пока синьор Тронетти в один прекрасный день не разглядел морщину на моей переносице.

    МАТЬ. Молите святую Мадонну, чтобы русский синьор оказался щедрым человеком.

    МАРТИНА (У зеркала). О, пресвятая Мадонна! (Вдруг разрыдалась).

    ЗАТЕМНЕНИЕ

     

    Угол гостиной. Кресла, стулья, на спинках кресел и стульев висят платья, костюмы. На стульях раскрытые чемоданы, вид вещей и чемоданов говорит о том, что их хозяйка богатая женщина.

    ОЛИВИЯ сидит у столика с телефоном. Она не молода, но хорошо выглядит.

    ОЛИВИЯ (в телефон). Я сожалею, но мистер Берри не даёт никаких интервью. (Опускает трубку. Телефон звонит снова). Алло! Да. Но мистер Берри категорически против каких-либо визитов. Нет, нет! Категорически! Я сожалею.

    (ОЛИВИЯ опускает трубку, хочет заняться укладыванием вещей, но телефон звонит снова. Одновременно со звонком в дверь входит ЖЕНЩИНА ЭЛИЗА, она одних лет с ОЛИВИЕЙ, но выглядит значительно старше.)

    ОЛИВИЯ (в телефон). Алло! Нет, нет. Никаких представителей прессы. Мистер Берри отказывается кого-либо принимать. Я сожалею. (Опустила трубку, увидела вошедшую женщину, замахала руками). Вынуждена вас огорчить, никаких интервью мистер Берри давать не будет.

    ВОШЕДШАЯ ЭЛИЗА. Вы меня не узнаёте?

    ОЛИВИЯ (как следует вглядевшись). Элиза Лоу?! Моя школьная подруга?!

    ВОШЕДШАЯ ЭЛИЗА (почтительно кланяясь). После замужества я Хевенс.

    ОЛИВИЯ. Здравствуйте, дорогая Элиза. Что привело вас?

    ЭЛИЗА. Я приехала издалека, но могла бы проехать ещё больше. Я прочитала имя вашего мужа в списке медиков, покидающих нашу страну, и подумала, что это может быть связано с препаратом ОЭМ...

    ОЛИВИЯ. Вы не ошиблись. Садитесь, прошу вас.

    ЭЛИЗА (присев). Я должна вам сказать, дорогая Оливия, что моя судьба сложилась куда хуже, чем ваша. Мистер Хевенс, мой муж, погиб на войне, я вынуждена была работать сначала в одном магазине, потом в другом, потом аукционщицей, потом стюардессой. Все мои профессии неизменно требовали если не красоты, то, по крайней мере, приятной внешности, которая, к сожалению, сопутствует нам только в молодости. А в последние годы у меня практически нет никакой постоянной работы и никакой надежды... Всегда считалось, что за деньги можно купить всё, кроме молодости. Теперь, кажется, наступают другие времена. Но у меня нет сбережений. Я пришла к вам...

    ОЛИВИЯ. Вы правильно поступили, дорогая Элиза. Как только волшебный эликсир появится в моих руках, он будет и у вас.

    ЭЛИЗА (вытерла слезу). Вы очень добры, Оливия. Я всегда преклонялась перед вами. Дай бог мистеру Берри успешно решить эту благородную задачу. Он, конечно, станет героем нашей страны, я уверена в этом. Вас, безусловно, тожеждёт громкая слава. Потому что быть женой человека, который обещает всем людям подарить вторую молодость - это особая миссия. Вы необыкновенная женщина, Оливия.

    ОЛИВИЯ. Вы преувеличиваете, милая Элиза.

    ЭЛИЗА. И ещё я хочу сказать, что вы одна из самых счастливых женщин, потому что раньше других собственной рукой дотянетесь до этого чуда. (Вытирает набежавшие слёзы).

    ОЛИВИЯ. И вы тоже. Успокойтесь, пожалуйста, Элиза.

    ЭЛИЗА. Только бы не сойти с ума раньше чем это произойдёт. Я заранее благодарна мистеру Берри за тот праздник надежды, который мы все переживаем.

    В передней громко хлопнула дверь. Элиза вздрогнула.

    ОЛИВИЯ. Кто-то пришел.

    ЭЛИЗА. Я стала часто вздрагивать. Мои нервы постоянно напряжены, мне всё время кажется, что какая-нибудь причина помешает сбыться надеждам.

    Вошла ещё одна немолодая дама.

    ОЛИВИЯ. Простите, но мистер Берри никого не принимает. Никаких интервью!

    ВОШЕДШАЯ ДАМА. Я Патриция Кроуфорд. жена профессора Кроуфорда.

    ОЛИВИЯ. О! Миссис Кроуфорд! Рада с вами познакомиться.

    КРОУФОРД. В это весьма тревожное время наше знакомство стало просто необходимостью. Вы ненаходите? Я должна с вами поговорить наедине.

    ЭЛИЗА. Да, да, я с удовольствием обожду. Не смею вам мешать (отходит и стоит в противоположном конце сцены в течение всего разговора Оливии с Кроуфорд).

    КРОУФОРД (усаживаясь). Сегодня я узнала, что мы с вами летим одним самолётом.

    ОЛИВИЯ. Вот как! Значит, мистер Кроуфорд тожезаключилконтракт? МнеДжонни ничего об этом не говорил.

    КРОУФОРД. А вы вообще осведомлены относительно планов вашего мужа?

    ОЛИВИЯ. Джонни полон оптимизма. Он говорит, что мировая наука многого достигла на ниве разрушения и уничтожения, теперь ей пора реабилитироваться.

    КРОУФОРД (холодно). Мой муж тоже это говорит.

    ОЛИВИЯ. Тайнынаучных открытий в наше время, по мнению Джонни, живут недолго. Если это удалось русским, значит, препарат скоро будет и в наших руках.

    КРОУФОРД. Меня интересуют планы вашего мужа после того, как препарат ОЭМ окажется в его руках. Надеюсь, вы понимаете, что распространение и распределение препарата в человеческом обществе куда более сложная задача, чем его открытие?

    ОЛИВИЯ. О, да! Джонни говорил, что его трудно будет защитить от представителей большого бизнеса.

    КРОУФОРД. Я сегодня посетиламиссис Стоньюол и миссис Шена, их мужья тоже заключили контракты - обе справедливо считают, что жёны учёных, работающих в этой области, должны объединить усилия в борьбе за право получить препарат сразу после его открытия. В первую очередь.

    ОЛИВИЯ (не скрывая улыбки). Вы полагаете, чтотакое объединение необходимо? Я думаю, что Джонни сам не захочет иметь в доме жену-старуху.

    КРОУФОРД.Вы уверены, что ваш муж, обретя вторую молодость, снова захочет её посвятить именно вам?

    ОЛИВИЯ (растерянно). Я... я... над этим как-то не задумывалась... Я думала, что для Джонни останусь...

    КРОУФОРД. Яэтого не думаю. Я говорю о своём муже.

    ОЛИВИЯ. Но, миссис Кроуфорд! Глядя навас можно с уверенностью сказать, что вы были не дурны собой.

    КРОУФОРД. Да, но он однажды уже видел меня в преклонных годах. Теперьникаких шансов.Этовсё равно, что пытаться второй раз показывать один и тот же фокус.

    ОЛИВИЯ. Неужели вы полагаете...

    КРОУФОРД. Я ни одной женщине не советую подвергаться такой проверке. (Вынула из сумки лист бумаги.) Я бы хотела, чтобы вы вот здесь поставили подпись. Если этот документ обретёт юридическую силу, то и вы сможете подумать, стоит ли вам второй раз в жизни становиться миссис Берри. Тем более что... (Осеклась, умолкла.)

    ОЛИВИЯ (внимательно посмотрев на Кроуфорд). Что вы хотели сказать?

    КРОУФОРД. Нет, нет, пожалуй, ничего. Просто я не там сделала риторическое ударение. Извините.

    ОЛИВИЯ. Боюсь, что вы ТАМ сделали ударение. Вы, очевидно, наслышаны о деспотическом характере мистера Берри?

    КРОУФОРД. Мне до этого нет дела.

    ОЛИВИЯ (берёт из рук Кроуфорд бумагу). Я, пожалуй, подпишу. (На секунду задумалась и поставила подпись.)

    КРОУФОРД (убирая бумагу). Что касается многочисленных просителей... (посмотрела в сторону Элизы), то самое правильное - держать их на почтительном расстоянии и, боже упаси, давать им какие-либо обещания.

    ОЛИВИЯ. Это моя школьная подруга, она из бедной семьи, но очень добропорядочная женщина.

    КРОУФОРД. Не сомневаюсь в её добродетелях. У этих прекрасных людей есть лишь один недостаток: их слишком много. (Поднялась.) Надеюсь, вы понимаете, что препарат достанется избранной части населения и нам с вами надо оказаться в их числе. Всего хорошего. До скорой встречи.

    ОЛИВИЯ. Всего доброго. (Проводила Кроуфорд, задумалась).

    ЭЛИЗА (тихо подошла к Оливии. Оливия её не замечает). Я, наверное, оказалась здесь некстати? Вам нужно собираться в дорогу...

    ОЛИВИЯ (рассеянно). Да, да...

    ЭЛИЗА. Не смею вам больше мешать. Я ухожу. Я лишь хотела бы ещё раз услышать те прекрасные слова, которые вы мне уже сказали.

    ОЛИВИЯ (сухо). Да, вы получите препарат, как только представится такая возможность.

    ЭЛИЗА. Благодарю вас. Счастливого вам пути. Я буду каждый день молиться за ваше здоровье и здоровье мистера Берри. Хотелось бы верить, что вы хоть иногда будете вспоминать о тех, кто ждёт вас на родине с великой надеждой. До свидания.

    ОЛИВИЯ. До свидания, милая Элиза.

    ЭЛИЗА. Вы побледнели, и в ваших глазах появилась тревога. Эта дама доставила вам неприятности?

    ОЛИВИЯ. Она лишь напомнила мне, что жизнь течёт по суровым законам.

    ЭЛИЗА. По слишком суровым, я бы сказала. До свидания. (Уходит, вытирая слёзы).

    ЗАТЕМНЕНИЕ

     

    Вывеска с надписью "Клуб 90". За круглым столом четверо престарелых джентльменов играют в карты, пятый, опершись на стол, читает газету. Руки его трясутся, шестой с молотком в руках приставляет к стене стул, с усилиями взбирается на него, собирается забить в стену гвоздь. Звонит телефон. Джентльмен с молотком спешит к аппарату.

    ДЖЕНТЛЬМЕН С МОЛОТКОМ (в телефон). Алло! Да, вы не ошиблись, это "Клуб девяносто", а сэр Джеймс - это я. Условия вступления в клуб очень просты, ядоступен каждому. В клуб принимаются джентльмены в возрасте от девяноста лет и выше. Сколько лет вам? Ах, восемьдесят семь? В таком случае ничем не могу вам помочь, молодой человек. Придется обождать три года. Всего наилучшего. (Возвращается к прежнему делу, забивает гвоздь. Потом, сойдя со стула, берёт лежащий на полу второй гвоздь и вбивает его примерно в метре от первого).

    Игравшие закончили кон, подсчитывают очки во взятках и снова раздают карты.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Пас.

    ВТОРОЙ ИГРОК. Пас.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Одна черва.

    ЧЕТВЁРТЫЙ ИГРОК. Пас.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Одна пика.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Одна без козыря.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Две бубны.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Три трефы.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Три червы.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Три без козыря.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК (заглядывая под стол). Не понимаю, почему так дрожит стол. Вы чувствуете, джентльмены, как дрожит стол?

    ВТОРОЙ ИГРОК. Я тоже ощущаю тряску.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Четыре червы.

    ЧЕТВЁРТЫЙ ИГРОК. Я отлично помню, что в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году были зарегистрированы точно такие вибрации. Тогда это объясняли действиями вулканов.

    ДЖЕНТЛЬМЕН С ГАЗЕТОЙ. В данном случае это я дрожу от гнева, когда читаю газеты. Опять муссируется кошмарный вопрос о всеобщем омоложении. (Возгласы играющих: "Нелепая затея, вздорные выдумки, абсурдные замыслы...") Молодость - самая неразумная часть человеческой жизни. Самая беспечная. Самая распутная. Зачем её продлевать? Зачем?

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Вмолодости у меня без труда можно было выиграть в бридж, или покер. Надеюсь, теперь это сделать куда трудней.

    ВТОРОЙ ИГРОК. Не говоря уже о том, что политике нужна только зрелость.Молодые ничего не смыслят в политике.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Высший парадокс я усматриваю в том, что омоложение открыли большевики. Средство, безусловно, появится и у нас, и тогда сможет помолодеть то, что они называют свалкой истории.

    Общий одобрительный шум.

    ЧЕТВЁРТЫЙ ИГРОК. Русскиене скоро отдадут нам секрет, и это нам только на руку, потому что мудростью обладают лишь очень пожилые люди, а молодость просто глупа.

    ДЖЕНТЛЬМЕН С ГАЗЕТОЙ. Она расточительна. Вспомните, джентльмены, на что мы тратили время в молодости: гольф, футбол, скачки, женщины... Разум приходит только с годами. Клянусь, что за последние три года я на женщин не потратил ни одной минуты.

    ПЕРВЫЙ ИГРОК. Старость даёт человеку ту высоту, скоторой он взирает на мир и видит, как молодые повторяют в точности те ошибки, которые он сам делал в молодости.

    ТРЕТИЙ ИГРОК. Не понимаю, почему молчит сэр Джеймс? (Все повернули головы в сторону джентльмена с молотком, которого утомило забивание гвоздей, и он вздремнул, сидя на стуле.) Почему старейшина клуба не высказывает своего отношения к проблеме?

    ДЖЕНТЛЬМЕН С МОЛОТКОМ (очнувшись). Преимущества старости очевидны и несомненны. Наш клуб должен повести решительную борьбу против козней тех врачей, которые попытаются изготовить у нас этот русский препарат.

    Гул одобрения.

    ВТОРОЙ ИГРОК. Я разделяю взгляд сэра Джеймса, но как политик, позволю себе задать вопрос: чем мы объясним свою позицию в условиях, когда во всём мире проявляется ажиотаж, направленный на завладение препаратом? Не рискуем ли мы оказаться в изоляции, не найдя единомышленников?

    Поднялся шум, перекрёстные обсуждения.

    ДЖЕНТЛЬМЕН С МОЛОТКОМ (ударив молотком по полу). Господа! Выне могли не заметить, что минуту назад я вколотил в эту стену два гвоздя. Я это сделал для того, чтобы вывесить на видном месте два основных закона, действующих в человеческом обществе. Оба закона открыты лично мною. Прошу ознакомиться с ними, господа.

    Все засуетились, надевая очки. Джентльмен с молотком поднял с пола и повесил два щита, на которых написано: "Закон первый: Невозможно ПРИДУМАТЬ ИДЕЮ НАСТОЛЬКО НЕЛЕПУЮ, ЧТОБЫ У НЕЁ НЕ ОКАЗАЛОСЬ СТОРОННИКОВ." "Закон второй: ЛЮБАЯ САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ИДЕЯ ВСЕГДА ИМЕЕТ ЯРОСТНЫХ ПРОТИВНИКОВ." Все одобрительно кивают, отмечают глубину мысли.

    ДЖЕНТЛЬМЕН с ГАЗЕТОЙ. Браво! Браво! Я аплодирую вам, сэр Джеймс.

    ДЖЕНТЛЬМЕН С МОЛОТКОМ (усаживаясь на стул). А теперь я позволю себе ответить на ваш вопрос, сэр Роберт, и объяснить позицию нашего клуба. Согласно первому закону нельзя придумать идею, у которой не оказалось бы сторонников. Значит, идея борьбы против омоложения тоже будет поддержана частью населения. Что касается второго закона, согласно которому любая прекрасная идея имеет яростных противников, то от этого правила человечество никогда не отступало, можно не сомневаться, что в мире найдутся силы, которые и на сей раз пойдут за нами. Я кончил. Благодарю за внимание... (Тотчас уснул под одобрительные возгласы и аплодисменты).

    ЗАТЕМНЕНИЕ

     

    Пустое кафе. В ожидании посетителей ГАБРИЭЛА за стойкой наводит порядок. Появляется ТРЕЗОР.

    ТРЕЗОР. Добрый день, Габриэла.

    ГАБРИЭЛА. Только сейчас подумала, что первым заявится месье Трезор и не ошиблась. Нырнула под стойку, что-то там делает.

    ТРЕЗОР (глядя на пустой прилавок). Первого посетителя можно было бы встречать и поприветливей.

    ГАБРИЭЛА (на секунду выглянув). Ох, ох! Какие мы важные!

    ТРЕЗОР (сел за столик, вынул газету, развернул). А ты никогда не задумывалась, почему Трезор приходит первым?

    ГАБРИЭЛА. Потому что месье Трезор больше других любит пиво.

    ТРЕЗОР. Такое объяснение не делает вам чести, мадам.

    ГАБРИЭЛА. Уж не хотите ли вы сказать, месье Трезор, что влюбились в старую Габриэлу? Ха-ха-ха!

    ТРЕЗОР. Не вижу ничего смешного.

    ГАБРИЭЛА. То-то вы каждый вечер ходите свидетельствовать почтение госпоже Крайц.

    ТРЕЗОР. Фрау Крайц - хозяйка заведения, и ей приятно внимание клиентов.

    ГАБРИЭЛА. И это отнимает у вас битых два часа. (Ухмыльнулась, размышляет вслух). Фрау Крайц немка и очень любит деньги, а месье Трезор француз, и у него их никогда не бывает. При таких сочетаниях между людьми редко что-нибудь получается. Не говоря уже о том, что месье Трезор - старый ворчун.

    ТРЕЗОР (недовольно). Мне, наконец, дадут пива?

    ГАБРИЭЛА. Несу, несу.

    Принесла пиво.

    ТРЕЗОР. Когда приходит этот надутый Кюн, или толстая туша Дитлейнер, ты не заставляешь их по столько ждать.

    ГАБРИЭЛА. Вы бы ещёназвали Форда или Ротшильда. Кюн и Дитлейнер - видные люди.

    ТРЕЗОР (ворчит). Что-то им не сидится в своём фатерланде. Не удивлюсь, если они во время войны подвизались где-нибудь в Дахау и крепко наследили.

    ГАБРИЭЛА. Теперь это никого не касается. Они порядочные люди и пьют за наличные. Чего не всегда скажешь о других.

    ТРЕЗОР (понял намёк). Конечно, моя пенсия могла бы быть и побольше. Но я всего лишь бывший учитель, а эта профессия ещё никого не сделала миллионером. (Отпил пива, ворчит). "Порядочные!" Эти "порядочные" потому и оседают здесь, что нашу страну без очков трудно найти на карте. Где уж тут разыскать какого-нибудь боша.

    ГАБРИЭЛА. Терпеть не могу разговоров о политике. Скажите лучше, что пишут в газетах.

    ТРЕЗОР (заглядывая в газету). Один алкоголик, чтобы поправить здоровье, начал стоять на голове по системе йогов.Вчера помер.

    ГАБРИЭЛА. А что слышно о том снадобье, из-за которого все посходили с ума?

    ТРЕЗОР. Один всемирно известный учёный сказал, что человечество сейчас не готово принять такой крупный подарок, как этот препарат ОЭМ.

    ГАБРИЭЛА. Кто это сказал?

    ТРЕЗОР. Учёный.

    ГАБРИЭЛА (хмыкнула). Недаром моя матушка всегда говорила - чем больше учёности, тем меньше ума. Что значит "не готово"? Пусть он послушает, что говорят люди на улице. Каждый только и орёт: "Дай мне! Дай мне!" Вчера фрау Крайц купила все газеты и вчитывалась в каждую строчку. Не иначе, как мечтает помолодеть.

    ТРЕЗОР. Судя по всему, она в молодости была красоткой?

    ГАБРИЭЛА. Энергично вертела задом - вот и вся её красота. Если бы не ленилась, могла бы это делать и теперь.

    ТРЕЗОР. А что бы ты, Габриэла, стала делать, если бы тебе вернули молодость?

    ГАБРИЭЛА. Мне её даром не надо. Что я видела? Мой благоверный подарил мне двух деток, а сам в начале войны улизнул в лучший мир. Что я видела?

    ТРЕЗОР. Неужели ты ещё раз не хотела бы попользоваться красотой?

    ГАБРИЭЛА. Мне её никто не даст. Такие вещи могут достаться разве что богачам.

    ТРЕЗОР. Это верно.

    ГАБРИЭЛА. Пусть уж другие бегают, да орут, а я век проживу, как Богу угодно, Ни за что на свете не стала бы драть глотку из-за продления этой жизни. Не такая уж она заманчивая.

    ТРЕЗОР. Журналисты пронюхали, что этот русский изобретатель долголетия за обедом в воскресный день выпивает стакан болгарского рислинга.

    ГАБРИЭЛА. Рислинга?

    ТРЕЗОР. Чего доброго найдутся подражатели, и рислинг втрое подпрыгнет в цене.

    ГАБРИЭЛА. Вот уж никогда бы в рот не взяла эту кислятину.

    Вошли два немолодых мужчины благополучного вида.Габриэла почтительно кланяется.

    ГАБРИЭЛА. Здравствуйте, господин Кюн. здравствуйте, господин Дитлейнер.

    КЮН. Здравствуйте, фрау Габриэль.Надеюсь, у вас найдется пара бутылок болгарского рислинга?

    ГАБРИЭЛА. Помилуйте, господин Кюн! Неужели ваше "Рейнское" должно выйти из строя, только потому, что кто-то предпочитает рислинг?

    ДИТЛЕЙНЕР. Посоветуйте фрау Крайц внимательно читать газеты. Если она не прозевает, сможет сделать неплохую коммерцию.

    ГАБРИЭЛА. Кто же знал...

    КЮН (усаживаясь). Тогда пива. Кому-кому, а уж нам этот напиток, безусловно, возвращает молодость.

    Габриэла быстро принесла пиво.

    ДИТЛЕЙНЕР (Кюну). Если наши врачи не прошляпят, мы раньше других наладим производство препарата.

    КЮН. У русских он уже в руках.

    ДИТЛЕЙНЕР. Я имею в виду не открытие, а производство.

    КЮН. О, да! На это я тоже надеюсь.

    ВошелПАРЕНЬ В РАБОЧЕЙ КУРТКЕ, молча сел за стол.

    ГАБРИЭЛА (парню). Пива?

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ. Чего-нибудь покрепче. Двойную. (Залпом выпил принесённое питьё, опустил голову на руки.)

    ДИТЛЕЙНЕР (Кюну). Теперешним юнцам не хватает бодрости.

    КЮН. И патриотического духа, который был у нас.

    ДИТЛЕЙНЕР. Много философствуют и мало годятся для дела.

    ТРЕЗОР (поднимаясь из-за стола). Пойду, засвидетельствую почтение фрау Крайц.

    ГАБРИЭЛА (не без иронии). Пойдите, месье Трезор. Пойдите.

    Из-за двери слышится громкий голос: "Габриэла! Габриэла!" Входит КЛОД с гитарой на плече.

    КЛОД. Габриэла! Спаси меня от жажды! (С жадностью выпивает кружку пива.) Фу... Какая благодать!

    ГАБРИЭЛА. А платить, конечно, нечем?

    КЛОД. Платить?! За что? Разве ты мне что-нибудь продала? Ты спасла меня от жажды.Брать за спасение деньгами просто неприлично. Послушай, Габриэла, а нет ли у тебя бутылочки болгарского рислинга?

    ГАБРИЭЛА (вскипев). Ещё чего! Гроша нет за душой, а туда же!..

    КЛОД. Не сердись. Я тебе бесплатно спою песню. Специально для тебя. (Поёт под гитару).

    Часто я слышу, как люди
    твердят и твердят упрямо:
    "Люди тогда лишь люди,
    если они с деньгами.
    "Не надо мне света солнца,
    не надо прохладной тени -
    дайте мне только денег,
    денег, денег...
    Взял бы себе я солнца,
    купил, сколько надо, тени -
    дайте мне только денег,
    денег, денег..."
    Время теперь другое,
    слышны другие стоны:
    без препарата ОЭМ
    жизнь ничего не стоит.
    "Не надо мне света солнца,
    не надо прохладной тени,
    дайте лекарство ОЭМ,
    вовсе не надо денег,
    я ведь не скоро сгину,
    буду, как Бог на небе -
    старость мне отодвинуть,
    что передвинуть мебель".
    Радостям нет предела,
    выпала нам удача -
    скоро помолодеют
    люди, что побогаче.
    Не надо мне света солнца,
    не надо прохладной тени -
    найтибы мне только денег,
    денег, денег...
    Взял бы себе я солнца,
    купил, сколько надо, тени,
    купил бы лекарство ОЭМ -
    где только взять мне денег?..

    ГАБРИЭЛА. Я и говорю: будут деньги - всё будет.

    Входят МИШЕЛЬ и ЛИЛЬЕН, что-то их рассмешило ещё за дверью, они громко смеются. ПАРЕНЬ В КУРТКЕ морщится от их смеха.

    МИШЕЛЬ. Привет, тётушка Габи! Здравствуй, Клод!

    ЛИЛЬЕН (сквозь смех). Мы хотим болгарского рислинга.

    ГАБРИЭЛА. О, мой Бог! Ты сначала постарей, а потом думай об омоложении.

    ЛИЛЬЕН. Я хочу навсегда остаться двадцатилетней.

    МИШЕЛЬ (Габриэле). Сделай нам пару хороших коктейлей, и один покрепче для Клода. (Клоду). Надеюсь, ты не откажешься?

    КЛОД. Если ты настаиваешь...

    МИШЕЛЬ.Выпьем за продление жизни, чёрт возьми!

    КЛОД. А ты слышал эту смешную историю про мебельщика Жюльена, который только и ждал, когда окочурится его родная тётушка, чтобы получить хоть небольшое наследство - он весь в долгах. Но теперь тётушка записалась на этот новый препарат, и Жюльен подумывает, не прыгнуть ли ему с моста. Так что не всех радует новое лекарство.

    МИШЕЛЬ (взял в руку фужер, посмотрел на ПАРНЯ В КУРТКЕ). Эй! А ты чего не радуешься предстоящей реставрации пенсионеров? Жизнь продлена, черт возьми! А ты куксишься. Может быть, ты тоже ждал наследства?

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ. Я не забыл, как два с половиной месяца болтался без работы. Когда взбодрятся старички, как бы и тебя не выставили на улицу. Место под солнцем подорожает.

    ЛИЛЬЕН. Неужели мы, по-настоящему молодые, ничем не будем отличаться от тех, кто нажрётся этих пилюль? Это же будет ужасно. Просто пожилые нас хотят обокрасть.

    КЛОД (философски). Когда-нибудь и ты станешь пожилой.

    ЛИЛЬЕН. Я?! Ни за что! Какие гадости ты говоришь!

    МИШЕЛЬ.А я верю, что доброты в мире станет больше...

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ. Чёрта с два! На Земле накопилось так много дерьма, что уже некуда упасть добру.

    МИШЕЛЬ (упрямо). Потому что молодость добрее старости. Кто видел злых младенцев? Никто. Возможно смолоду и ведьма быланеплохим человеком. Недаром же её рисуют старухой. Мне сегодня приснился великолепный сон. Будто я иду по улице и встречаю хохотушку Лильен...

    ЛИЛЬЕН. Меня?!

    МИШЕЛЬ. Но только не думай, что ты шла сама. Нет! Твоя рожица торчала из детской коляски, а катила ее твоя бабушка, которой на вид не больше двадцати. А на тротуаре в это время прыгала через верёвочку другая девочка - тоненькая, ладненькая. Кто бы вы думали? Смотрю я: да это же наша тётушка Габриэла!

    ГАБРИЭЛА (смущённо разглядывая свою полноту под общий смех). Я ведь и воистину была когда-то тоньше мизинчика.

    МИШЕЛЬ (вдруг сделав постное лицо). А потом пришла дурная весть, будто помирает господин Дитлейнер.

    ДИТЛЕЙНЕР (повернулся в сторону Мишеля). Что ты там плетёшь?

    МИШЕЛЬ. Да, да! Помолодел и вдруг помирает. Началась паника. Но прибежал доктор и сказал, что мальчик просто объелся препаратом ОЭМ, ему надо сделать клизму... (Взрыв смеха.)

    ДИТЛЕЙНЕР. Ты, парень, часто под видом снов несёшь чёрт знает что. Это не каждому может понравиться.

    ГАБРИЭЛА. Во сне и не такое можно увидеть. Честное слово, господин Дитлейнер.

    КЛОД. Ну и что же потом?

    МИШЕЛЬ. А потом я долго шёл по улице и вдруг вижу на площади святого Иакова женщину с ребёночком чуть больше грудничка. Подошел я поближе, чтобы разглядеть младенца, ивдруг вижу у малыша в глазу монокль, а под носом усищи вот такие. Ей богу! Тут только я сообразил, что это же господин Кюн! (КЮН повернул голову и нервно шевелит усами.) Вот! Точно так шевелил усами и тот младенец.

    КЮН. Ему надо заткнуть глотку. (Зловеще идёт в сторону МИШЕЛЯ, проходит мимо, бросает монету в музыкальный автомат, зазвучала танцевальная музыка).

    МИШЕЛЬ и ЛИЛЬЕН танцуют.

    ТРЕЗОР (вошёл, когда музыка кончилась). Госпожа Крайц уезжает в Россию. Через месяц мы увидим её тонкой, как стебелёк эдельвейса и прекрасной, как Джульетта.

    ГАБРИЭЛА (всполошилась). Как?! Она едет?!

    ТРЕЗОР. Чемоданы уже у дверей.

    ГАБРИЭЛА. Чёрта ей лысого! Старая кляча! Старая калоша! Карга! Да неужели она купит себе молодые годы?! Господа! Месье Трезор! Мишель! Клод! Да неужели мы будем спокойно смотреть, как с самодовольных рож толстосумов начнут сбегать морщины? Она рядом со мной - старая развалина. Я по годам моложе её!.. (Нырнула под прилавок, Достала небольшой щит, на котором написано: "ОЭМ ДОЛЖЕН ПРИНАДЛЕЖАТЬ ВСЕМ ИЛИ НИКОМУ!" Идёт со щитом к двери). Я и не подумаю молчать. Всем, или никому! Господа: Ресторан закрывается! Вы слышите, господа? Всем, или никому!

    ЗАНАВЕС

     

    ЧАСТЬ ВТОРАЯ

    Зал пресс-конференции. Увешанные фотоаппаратами, кинокамерами, магнитофонами сидят и стоят представители прессы разных стран.

    Шумно. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ стучит по столу, призывая к тишине.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Господа! Наша пресс-конференция организована по инициативе Союза журналистов. Я, как журналист, смогу ответить только на некоторые вопросы. Обо всём, что касается непосредственно работ доктора Веденина, расскажет он сам.

    (Слова просит одна из присутствующих дам.)

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (объявляет). Госпожа Ливерсен. Журнал "Компас политика".

    ЛИВЕРСЕН. В западной прессе высказывалось предположение, что доктор Веденин избежит встречи с иностранными журналистами. Не следует ли ожидать, что через несколько минут нам сообщат о его болезни?

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Доктор Веденин уже в пути и через несколько минут будет здесь. Прошу продолжать обмен мнениями по общим вопросам.

    С места срывается энергичный толстяк, требует слова.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (объявляет). Господин Бренер. Газета "Христианский союз".

    БРЕНЕР (яростно размахивая руками). Обмен никому не нужен. Нужны эффективные меры по запрещению препарата. Всё что может привезти к резкому увеличению числа людей, должно быть запрещено. Планета перенаселена, люди яростно конкурируют между собой, в мире накапливается ненависть. Удлинение жизни означает пищевой кризис и всеобщую гибель. Самые суровые меры должны быть введены против распространителей препарата. Учёных... учёных, экспериментирующих с подобными вещами...я...я, разумеется, не призываю свернуть им головы, но свернуть их деятельность надо немедленно. (Несколько сбавляя тон.) На западе тоже ведутся работы по продлению жизни. Например, замораживание с оживлением через многие годы. Но эти опыты не столь опасны, хотя бы потому что процесс хранения замороженных стоит очень дорого и позволить его себе смогут только очень состоятельные люди, не говоря уже о том, что вопрос о целесообразности их размораживания будут решать потомки. Я уверен, что и препарат ОЭМ не получит на западе массового распространения. Но Россия! С её доктринами миролюбия, равноправия, бесплатной медициной! Это гибель! Только уничтожение препарата может устранить угрозу. Только уничтожение!

    Слова просит флегматичного вида мужчина.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (объявляет). Господин Фрик. Радиокорпорация "Европейские новости".

    ФРИК. Э...мы...Будучи человеком пожилым и, следовательно, нуждающимся в продлении... Я не могу разделить взгляд господина Бренера. Право, не знаю, что предположить, но... современная трагедия земного шара состоит в неимоверно высокой рождаемости. Люди словно задались целью как можно больше оплодотворяться. Если бы КАК-ТО уговорить людей меньше рожать, то препарат Веденина занял бы достойное место в ряду великих открытий. Ведь, в конечном счете, продолжение жизни выгодно обществу...

    БРЕНЕР (завыл). Выгодно?!! Да понимает ли он, что говорит!

    ФРИК. На воспитание и обучение человека уходит двадцать лет, а в шестьдесят он уже старик. Если бы удалось КАК-ТО приостановить катастрофически высокую рождаемость...

    БРЕНЕР. Ни один биологический вид не в состоянии регулировать свою собственную численность. В этом смысле у человека возможностей не больше, чем у тигров, лошадей или зайцев. Разве что господин Фриквозьмётся уговорить человечество не оплодотворяться...

    ФРИК. Но аннулировать однажды сделанное открытие тоже не во власти человечества, господин Бренер.

    ЛИВЕРСЕН. Не следует ли ожидать, что вместо Веденина приедет кто-либо из его ассистентов и окажется не компетентным отвечать на вопросы?

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Доктор Веденин прибудет лично.

    ФРИК. Может, на препарат следует как-то наложить временный запрет. До решения проблемы рождаемости.

    БРЕНЕР. Коллега Фрик поставил человечеству двойку по поведению и хочет его поставить в угол до полного исправления. А не кажется ли вам, господин Фрик, что если препарат уберут под замок, то дольше всех проживет сторож, у которого окажутся ключи?

    ФРИК. М... м... можно распространить препарат в малых дозах, которые не грозили бы катастрофой...

    БРЕНЕР смеётся издевательским смехом.

    ЛИВЕРСЕН. Многие агентства печати утверждают, что до появления аналогичного препарата на западе, ОЭМ будет русским секретным оружием. Что вы можете об этом сказать?

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я не уполномочен комментировать заявления зарубежных агентств.

    ЛИВЕРСЕН. Но почему русская пресса по всем этим вопросам хранит глубокое молчание?

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Господа! Возможность значительного увеличения населения в нашей стране воспринимается как трагедия. Мы исходим из убеждения, что каждый, кто родился человеком, достоин продления жизни, и что проблемы, которые при этом возникают, могут быть решены. Вместе с тем мы не исключаем, что ограниченные пищевые и топливные ресурсы Земли в будущем приведут людей к необходимости ограничивать свой прирост. Подобно тому, как обычная семья сама решает, сколько ей иметь детей. Взгляд на человечество, как на единую семью, рано или поздно станет неизбежным. Иного пути нет. Нападения друг на друга и ограбления побеждённых не могут оставаться законами будущей истории. Мы исходим из веры, что человеческим обществом всё более и более будет править разум.

    БРЕНЕР. Вы ставите человека выше Бога.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Это принцип нашей идеологии.

    БРЕНЕР. ЧТО вам даёт такое право? Разве люди перестали швырять друг в друга бомбы, жечь напалмом, изобретать смертельные яды и газы? Теперешний человек - это предатель, отравитель, убийца. Делать опыты по продлению его жизни - это само по себе злодейство. (Шум в зале. БРЕНЕР перешел на спокойный тон). Русские часто употребляют понятия "коллективный разум", "коллективное решение" - что может быть нелепее этих слов? Каждый человек своекорыстен. Разум большой группы людей - это фикция. Всё, что человек делает и говорит, пропитано его личной целью. Не говоря уже о том, что люди так задавлены своими делами, что никогда не поднимутся до забот сразу обо всём человечестве.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Но ведь вы сейчас проявляете заботуобо всём человечестве? Не так ли?

    БРЕНЕР (несколько сбитый с толку). Ну... в какой-то степени...

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Значит это возможно. (Оживление в зале). Надеюсь, я объяснил, господа, причины спокойствия нашей прессы?

    ЛИВЕРСЕН (раздражённая уверенным тоном ПРЕДСЕДАТЕЛЯ, говорит резко, показывая на кулон, висящий у неё на груди). Этот кулон стоит десять тысяч долларов. Но попробуйте раздавать такие украшения всем, и за него никто не даст гроша. То же самое скоро произойдётс человеком.Когда людей станет слишком много. Дать счастье всем - это всё равно, что отнять его у всех. Препарат Веденина - это девальвация жизни.

    БРЕНЕР (в таком же резком тоне). Согласно греческому мифу, бог Зевс подарил богине Пандоре шкатулку со всеми несчастьями. Зевс предостерегал не открывать шкатулку, но Пандора была женщиной и из любопытства заглянула в коробку. С тех пор все несчастья навалились на людей. Препарат Веденина - это тот же ящик Пандоры. Молите бога, чтобы он никогда не был открыт.

    ФРИК. М... м... Господин Бренер не до конца рассказал миф. На дне ящика Пандоры после выхода всех несчастий оставалась Надежда!

    БРЕНЕР. Так вот у нас её нет.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (объявляет). Доктор Веденин!

    Появился ВЕДЕНИН. Защёлкали аппараты. ВЕДЕНИН прошел через зал и остановился рядом с председателем.

    ВЕДЕНИН (переждав, пока смолкнет шум, говорит неторопливо). Дамы и господа! Я - геронтолог. Представитель самой гуманной науки, цель которой - максимальное продление человеческой жизни. С огромной радостью я отмечаю, что за последние полстолетия средняя продолжительность жизни возросла в моей стране примерно вдвое. Лично я проникнут убеждением, что каждый человек может и должен жить более ста лет... (слышится рычание Бренера)... сохраняя хорошее физическое состояние. На решение этой задачи направлен труд института, в котором я работаю и у нас есть определённые успехи. В печати многих стран недавно появилось сообщение, что мною открыт некий препарат, способный за один приём вдвое увеличить срок жизни. По поручению республиканского Министерства здравоохранения я уполномочен заявить, что это сообщение является вымышленным (движение в зале, шум), дезориентирующим общественное мнение.

    ГОЛОС ИЗ ЗАЛА. Я плохо понимает русски... Что есть "вимишлени"?

    ВЕДЕНИН. Ложный, не соответствующий действительности.

    ЛИВЕРСЕН. Судя по вашему заявлению, вы получили инструкции о строгом засекречивании препарата. Как долго вы намерены отрицать открытие?

    БРЕНЕР. Дело зашло слишком далеко, чтобы пытаться исправить положение одним отрицанием.

    ВЕДЕНИН. Я сделал официальное заявление, господа.Вы вольны мне верить, или нет.

    ЛИВЕРСЕН. Ярасполагаю абсолютно точными сведениями, что в одном из секретных медицинских изданий СССР готовится в печати ваша статья под названием "ОБЩЕДОСТУПНЫЙ ЭЛИКСИР МОЛОДОСТИ". Намерены ли вы отрицать и это?

    ВЕДЕНИН (несколько удивлённо). Да... Такая статья, действительно, мной написана. (Движение в зале.)

    ЛИВЕРСЕН. Слово "ОЭМ" как раз и расшифровывается, как "Общедоступный эликсир молодости". Не так ли?

    ВЕДЕНИН. Однако вынужден вас огорчить: статья не содержит ничего секретного и будет опубликована в одном изобщедоступных журналов.

    ФРИК. Не будете ли вы любезны открыть нам суть этой статьи?

    ВЕДЕНИН. С удовольствием. Мною установлено, что некоторые отрицательные человеческие эмоции, такие как зависть, злорадство, злоба сопровождаются интенсивным износом клеток мозга, и, какследствие, ускоренным старением организма. Тогда какдоброжелательство, весёлость, улыбки, напротив, затормаживают старение и содействуют продлению молодости. В упомянутой статье отказ от злорадства и зависти я назвал общедоступным эликсиром молодости. Пейте его, господа. (Всплеск шума. Смех). И считайте, что я раскрыл вам один из видов русского секретного оружия.

    БРЕНЕР. Какие гарантии, что в будущем не появится настоящий эликсир?

    ВЕДЕНИН. Когда-нибудь эта фантазия станет реальностью. Я уверен в этом.

    ЛИВЕРСЕН. Простите, профессор, но вам шестьдесят лет. Чем вы объясняете вашу собственную молодость?

    ВЕДЕНИН (переходя на шутливый тон). Видимо пользуюсь собственными советами.

    ГОЛОС ИЗ ЗАЛА. Правда ли, что вы соблюдаете кефирную диету?

    ДРУГОЙ ГОЛОС. Можно ли верить слухам, что после тридцати лет вы отвергли женщин?

    ТРЕТИЙ ГОЛОС. Было сообщение, что вы употребляете настой женьшеня. Так ли это?

    ЧЕТВЁРТЫЙ ГОЛОС. Верите ли вы в телепатию?

    ПЯТЫЙ ГОЛОС. Правда ли, что вы были женаты шесть раз?

    ВЕДЕНИН. Нет, неправда. Нет, нет и нет!

    ФРИК. Не хотите ли вы сказать, что всё написанное про вас в последнюю неделю, выдумано?

    ВЕДЕНИН. Нет, почему же. Например, сообщение, что моим любимым вином является болгарский рислинг, соответствует истине.

    Смех в зале.

    ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. На этом разрешите закончить нашу пресс-конференцию и поблагодарить всех присутствующих за внимание. До свидания.

    В опустевшем зале к ВЕДЕНИНУ подходит ЛИВЕРСЕН.

    ЛИВЕРСЕН. Моя фамилия Ливерсен. Первые публикации о вашем открытии были сделаны мной. Я хочу, чтобы это было отмечено.

    ВЕДЕНИН. Но ведь это неправда.

    ЛИВЕРСЕН. Это не имеет значения. Я прошу вас в опровержениях как можно чаще упоминать моё имя. При этом не стесняйте себя в выборе выражений. Чем крепче, тем лучше. По-русски. Это даст мне определённую известность.

    ВЕДЕНИН. Постараюсь.

    ЛИВЕРСЕН. Благодарю вас. Вы настоящий джентльмен, господин Веденин. Благодарю вас.

    ЛИВЕРСЕН уходит. Появился ФРИК.

    ФРИК. У меня мм... мм... очень большая просьба... Мм... мм... Мое имя Фрик. Бенджамин Фрик. Я имею личную заинтересованность в доходах от продажи мясных консервов в слаборазвитые страны...

    ВЕДЕНИН. Консервы? Чем же я могу быть полезен?

    ФРИК. О! Если бы вы согласились о мясных консервах отозваться в печати так же высоко, как о рислинге...

    ВЕДЕНИН. Это исключено. Я вегетарианец.

    ФРИК. Я тоже. Но речь идёт о рекламе. Разумеется, не бесплатно...

    ВЕДЕНИН. простите, господин Фрик, вы неплохо говорите по-русски и, видимо, знакомы с нашей страной - вы не могли не заметить, что у нас понятие рекламы не конкурирует с понятием чести.

    ФРИК. Да, да, я знаю. Вы сознательно принижаете роль денег в вашей жизни. Но я небогатый человек и давно решил для себя, что деньги в качестве бога ничуть не хуже Христа или Будды. По крайней мере, до них хоть иногда можно дотянуться рукой. Я прошу вас сделать это ради моей жены и ради моих детей.

    ВЕДЕНИН. Обмануть одних детей для выгоды других, и за это получить деньги - вы это мне предлагаете?

    ФРИК. Послушайте, господин Веденин, я честный человек, но, когда послушаешь ваши рассуждения, начинаешь самому себе казаться мошенником. Простите. (Кланяется и уходит)

    В дверях появилась фигура БРЕНЕРА.

    БРЕНЕР. Моё имя Бренер. Я обращаюсь по поручению объединения "Флориан старший". Фирму постоянно интересуют все достижения в области геронтологии, и она готова заключить с вами соответствующий контракт.

    ВЕДЕНИН. Для рекламы какой продукции?

    БРЕНЕР. Продукция фирмы "Флориан" в рекламе не нуждается. (Сделал скорбную паузу). "Флориан" - это двадцать похоронных бюро. Не трудно понять его интерес к геронтологии. Опасен неожиданный удар. Я возвращаюсь к предложению о контракте.

    ВЕДЕНИН. Мы публикуем свои работы в открытой печати, так что с точки зрения неожиданности ваше беспокойство напрасно.

    БРЕНЕР. Я могу в этом заверить фирму?

    ВЕДЕНИН. Безусловно.

    БРЕНЕР. Рад это слышать. Благодарю вас. До свидания. Пользуюсь случаем, чтобы лично вам пожелать многих лет жизни. (Уходит).

    ВЕДЕНИН (вслед). Дожить бы... до банкротства фирмы "Флориан"...

    ЗАТЕМНЕНИЕ

     

    По просцениуму с суровыми лицами проходят ДЕМОНСТРАНТЫ. Они несут плакаты:

    "ОЭМ - на свалку!"

    "Мы требуем запрещения ОЭМ!"

    "Не надо увеличивать нашу жизнь - прибавьте заработную плату"

    "Дьявольские конфеты должны быть уничтожены!"

     

    Кафе. За столиком те же завсегдатаи. Пока не видно только КЛОДА. Все застыли в понурых позах, без движения. МИШЕЛЬ и ЛИЛЬЕН закрыли глаза, сидя в обнимку. ТРЕЗОР тупо уткнулся в газету. КЮН и ДИТЛЕЙНЕР остолбенело уставились друг на друга. ГАБРИЭЛА окаменела за стойкой. ПАРЕНЬ В КУРТКЕ опустил голову на руки.

    Долгая пауза.

    ГАБРИЭЛА (чтоб не молчать). Что нового вгазетах, месье Трезор?

    ТРЕЗОР (не отрываясь от газеты). Оказывается кислорода на Земле тоже в обрез. (Хмыкнул, покачал головой). Прибавилось утопленников, да прыгунов с двадцатого этажа. Сообразили, что препарат достанется далеко не каждому. Некая Мартина во Флоренции, какая-то Элиза... Собрать бы всех учёных вместе, да сделать им вот так... (Грозит пальцем).

    Вошёл КЛОД сгитарой на плече, поднял вверхуказательный палец, ГАБРИЭЛА налила пива. Снова наступило молчание. КЛОД тронул струны гитары. Все вздрогнули, словно от взрыва.

    КЛОД (поёт).

    Все находки и потери,
    и удачи и напасти -
    это вместе составляет
    человечью норму счастья.
    Это вместе составляет
    человечью норму счастья.

    Скоро нормы пересмотрят,
    станет радостей до чёрта -
    каждый сможет раза по три
    свою жизнь прожить с комфортом.
    Каждый сможет раза по три
    свою жизнь прожить с комфортом.

    Но приэтом очень скоро
    недостача будет в корме,
    и делить его придётся
    всем по норме, всем по норме.
    И делить его придётся
    всем по норме, всем по норме.

    Станешь вечным, ты, повеса,
    станешь вечным, ты, пропойца,
    ну чего же ты не весел,
    ну чего тебе неймётся?
    Ну чего же ты не весел,
    ну чего тебе неймётся?

    А чтоб злоба или зависть
    не давила комом в горле,
    надо крылья всем подрезать
    всем по норме, всем по норме.
    Надо крылья всем подрезать
    всем по норме, всем по норме.

    Будешь вечным, ты повеса,
    будешь вечным, ты пропойца,
    ну чего же ты не весел,
    ну чего тебе неймётся.
    Ну чего же ты не весел,
    ну чего тебе неймётся...

    Клод отставил гитару, наступила тягостная тишина. Резко распахнулась дверь, вбежал РАЗНОСЧИК газет.

    РАЗНОСЧИК. Господа! Купите вечерние газеты! Новые сообщения! Пресс-конференция русского доктора. Басни летят к чертям! Купите вечерние газеты! (Быстро обегает столы, собирает выручку и исчезает).

    На несколько секунд все уткнулись в газеты. Первым разражается смехом парень в куртке, за ним Клод, Лильен и Трезор.

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ (строит рожи и мемекает по-козьи в сторону Кюна и Дитлейнера). Мме... мме... Господин Кюн! Говорят, вы уже заказали у портного короткие штанишки! Ха-ха-ха! А Дитлейнер, слышал я, купил трехколесный велосипед!

    КЛОД. Переходите с пива на простоквашу и сто лет обеспечено!

    ЛИЛЬЕН. Или обтирайтесь по утрам мокрым полотенцем!

    ТРЕЗОР. А ещё лучше - дуйте трусцой наперегонки, друг за дружкой.

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ. Или вставайте чуть свет и работайте на свежем воздухе, как это делаю я, простой асфальтировщик!

    Каждая реплика сопровождается взрывом смеха, больше всех заливается ЛИЛЬЕН. КЮН и ДИТЛЕЙНЕР поднимаются и покидают кафе.

    КЮН (проходя мимо ГАБРИЭЛЫ). Ваш ресторан, фрау Габриэль, стал всё больше напоминать кабак.

    ДИТЛЕЙНЕР. Самого низкого пошиба.

    ГАБРИЭЛА, не обращая внимания ни на кого, вчитывается в каждую строчку. До нее только сейчас дошло содержание напечатанного, и она вдруг разразилась громким и визгливым смехом.

    ГАБРИЭЛА (подавляя стоны смеха). Воображаю, с какой физиономией вернётся фрау Крайц! Ей-богу, когда она явится назад с чемоданами, я сама выйду навстречу и скажу: "С приездом вас, фрау Крайц!" Ха-ха! И помоги мне бог, при этом не помереть со смеху.

    МИШЕЛЬ (он до сих пор тоже продолжал читать). Постойте! Тётушка Габи! Клод! Месье Трезор! Вы не дочитали до конца. Здесь же даётся рецепт омоложения!

    ГАБРИЭЛА. Где?!

    МИШЕЛЬ. Надо только избавиться от такой чешуи, как зависть и злорадство.

    ГАБРИЭЛА. Не поняла.

    МИШЕЛЬ. Меньше пялиться на чужое добро и своему радоваться не очень.

    ГАБРИЭЛА. Ха-ха! У нас всего-то осталось два удовольствия: тяпнуть себя за палец, когда у соседа удача, да похохотать от души, когда он плюхнется в лужу, как это получилось... Как это получилось... (Перебарывает смех). Как это получилось у мадам Крайц! (Истерически хохочет).

    ТРЕЗОР. Тише! Я хочу сказать... Ихочу, чтобыменя выслушали. Потому что дажеглупый человекможет случайно сказать что-нибудь умное. Я хочу сказать, что десять минут назад мы здорово пораскисли. Потому что каждый призадумался, для чего и как он живёт, а эти размышления ещё никого не развеселили. Конечно, раздумывать о смысле жизни - занятие пустое, но если хоть минуту в год не тратишь на эти вещи, честное слово, никто от тебя не дождётся ничего доброго. Ты будешь добросовестно пить пиво и видеть в этом своё предназначение. (Задумался).

    МИШЕЛЬ (как всегда с улыбкой). Сегодня во сне я видел Бога...

    ТРЕЗОР. Ты?! Видел Бога?

    МИШЕЛЬ. Он сказал: "Послушай, Мишель, не глотай ради Меня-Господа молодящих таблеток, дай Мне толковую заявку с обоснованием, зачем тебе длинная жизнь, и Я всё устрою. Только, сам понимаешь, твоей жизни кто-то должен радоваться кроме тебя". Стал я думать, чем похвалиться перед Богом и... проснулся.

    ЛИЛЬЕН. А я бы сказала: "Я Лильен. Меня зовут хохотушкой, А это значит, что когда я смеюсь, смеются и другие. Так зачти мне это, Боже!"

    КЛОД. Я бесплатно пою песни, и это многим нравится...

    ПАРЕНЬ В КУРТКЕ. Я выстилаю дороги асфальтом - кому как не мне быть любимцем Бога...

    ГАБРИЭЛА (обращаясь к небесам). Я наливаю не бесплатно. Но всегда полной мерой. И даже в должок. Это может подтвердить вот месье Трезор. Я уже не говорю о Клоде. Так почему я должна проходить вторым сортом, а она первым? Почему?!

    ТРЕЗОР (удовлетворённо кивает головой). Лекарство пошло впрок - мы стали подсчитывать свои добрые дела. Так уж мы устроены, что о больших делах задумываемся только когда война или эпидемия. Или этот ОЭМ. А вот когда всё ладно, мы просто живем. Дышим! Едим! Спим! А потом в один прекрасный день просыпаемся и нам говорят: учёные способны сделать нас чуть ли не вечными! (Испуганно сделал шаг назад). А с чем я приду в вечность? С чем? Кажется, настали такие времена, что и об этом надо думать. Потому что если не думать ни о чём большом, сам становишься очень уж маленьким...

     

    ЗАНАВЕС

     
    Главная страница сайта
    Страницы авторов "Тёмного леса"

     

    Последнее изменение страницы 30 Apr 2021 

     

    ПОДЕЛИТЬСЯ: