Сайт журнала
"Тёмный лес"

Главная страница

Номера "Тёмного леса"

Страницы авторов "Тёмного леса"

Страницы наших друзей

Кисловодск и окрестности

Тематический каталог сайта

Новости сайта

Карта сайта

Из нашей почты

Пишите нам! temnyjles@narod.ru

 

на сайте "Тёмного леса":
стихи
проза
драматургия
история, география, краеведение
естествознание и философия
песни и романсы
фотографии и рисунки

страница Ивана Аксенова

Плач по Икару
Следы
Стихи из "ЛК"
Сонеты
Город юности моей
Старые фотографии
Звезда над чужими полями
Галоша
Незваные гости
Бес в ребро
Цыганское счастье
Коля Цицерон
Трое из НЛО, или визит к экстрасенсу
Удар под дых
Парламент, приказавший долго жить
Деструктивный элемент
Свет в одиноком окне
Графоман Зябликов
Предупреждение с того света
Аттестация
Михаил Лермонтов
Георгий Иванов
Иван Елагин
Иван Зиновьев
Станислав Подольский
Светлана Гаделия
Анатолий Павлов
Олег Воропаев
Тайна поэзии
Спасать культуру!
О "Литературном Кисловодске"
Литературный КИСЛОВОДСК N54 (2014)

Иван Аксёнов

ЛЕРМОНТОВ


Сонеты

1

Столичная окраина, Застава...
Изгнанника под хриплый гвалт ворон,
Под безотрадный колокольный звон
Уносит тройка на Кавказ кровавый.

Похвал журнальных сладкая отрава,
Балы, салоны - всё прошло, как сон.
И горько знать, что так бездумно он
Пожертвовал любовью ради славы.

Что ждёт его? Почтовый пыльный тракт
И стычки беспощадные в горах,
Где смерть свершает жатву неустанно.

И видится ему: в конце пути
Под жарким солнцем, со свинцом в груди,
Он распростёрт в долине Дагестана.

2

Томит июльский предвечерний зной.
Близка гроза, храпят пугливо лошади.
Уставился в упор, как завороженный,
Глаз кухенрейтера - зрачок стальной.

Встревожило сонливый мир лесной
Сороки стрекотание истошное.
С немым укором смотрит в душу прошлое
Глазами Вареньки Лопухиной.

Расплатою поэту за пророчества
Всегда в России было одиночество,
Непонимания китайская стена.

Не дорожат у нас в стране поэтами...
Тюрьма, верёвка, пуля пистолетная -
И в вечном мраке жизнь погребена.

НЕМЕРКНУЩИЙ СВЕТ ЛЕРМОНТОВСКОЙ ПОЭЗИИ

Это имя известно у нас каждому. Чуть ли не от самого своего рождения и до последнего часа несём мы в сердце горчащий аромат поэзии Лермонтова.

Как вспышка молнии, коротка была жизнь поэта. Ярким метеором прочертил он свой след на небосводе русской поэзии, но уже более ста семидесяти лет не гаснет его свет. Озаряет он и наш "кремнистый путь". Жгучий свинец из гранёного ствола кухенрейтерского пистолета, навылет пробивший чуткое, с детства израненное сердце поэта, не мог убить его "из пламя и света рождённое слово".

Тот, кто узнал и полюбил поэзию Лермонтова, уже не может больше думать, чувствовать и жить так, как думал, чувствовал и жил прежде. Тоньше и обострённей начинает он ощущать окружающий мир, во всей его сложности и во всех его противоречиях; опалённые горением лермонтовской страсти, сердца наши отзывчивее становятся к чужой боли. Нам близки и дороги страдания его нежной и трогательной в своей любви Бэлы, мечущегося в поисках своего места в жизни Печорина, рвущегося из пут неволи неистового Мцыри.

Лермонтов - явление уникальное. До срока созревший талант его подобен остро отточенному кинжалу, разящему царящее в мире зло. Всю сознательную жизнь свою поэт чувствовал себя "гонимым миром странником", не понятым людьми. Он беспрестанно страдал от сознания своего одиночества в чужом и враждебном мире. Но страдания не привели его к эгоистической озлобленности, напротив - сделали его человеком, всегда готовым страстно, всем сердцем любить людей.

Двадцатипятилетним юношей создал он "Героя нашего времени", книгу, равной которой не знало тогда человечество. Как мог он, казалось бы, и жизни настоящей не успевший увидеть за свой короткий век, острым взглядом своим проникнуть в тёмные бездны загадочной человеческой души, так чутко понять и воссоздать её на страницах своего романа? Не будь Лермонтова, не стали бы величайшими знатоками людского сердца Достоевский и Чехов, Пруст и Кафка.

Читая воспоминания о Лермонтове его современников, не устаёшь удивляться разноречивости мнений о нём. Такое впечатление, что Лермонтовых было несколько. Одним он казался красавцем, другим - уродом, тот считал его эгоистом, другой - человеком, ради друзей готовым пожертвовать собой; иные говорят о нём как о гордеце и злом насмешнике, а кое-кто, напротив, восхищается его скромностью, добротой и сердечностью.

Каков же он был на самом деле? Он был глубок и сложен и к разным людям поворачивался разными сторонами. Вот почему так противоречивы отзывы о нём. И лишь одно никто никогда в нём не ставил под сомнение - его поистине безрассудную храбрость. В своей красной канаусовой рубахе с шашкой в руке бросался он верхом на вражеские завалы, навстречу пулям, и не было силы, которая могла бы его остановить. А то что утверждают некоторые, - будто горцы знали, что это великий поэт, а потому не стреляли в него, не более чем миф, сочинённый досужими идеологами так и не состоявшейся дружбы народов.

Высказывают предположение, что именно этой его отчаянной храбрости смертельно завидовал майор Мартынов, его старый товарищ. Зависть - удел ничтожеств. Она способна толкнуть завистника на любое преступление. Вот почему не дрогнула рука отставного майора, поднимая тяжёлый пистолет, вот отчего грянул тот предательский выстрел у подножия Перкальской скалы, отзвуки которого не утихают до сих пор.

Так это было или не так, - никто сейчас не может уверенно сказать. Гибель Лермонтова окружена туманом тайны, туманом, которому, по-видимому, не суждено рассеяться никогда. Мы не знаем даже, сколько человек было в тот трагический день на месте дуэли, кроме самих дуэлянтов: то ли четверо, то ли около десятка. Чем объяснить то, что во время следствия свидетели поединка несколько раз меняли свои показания и в конце концов совершенно запутали дело?

Говорили, будто Лермонтов выстрелил в воздух, после чего Мартынов убил его. Подобное мог утверждать человек совершенно не знакомый с дуэльным кодексом или клеветник, ярый враг поэта. В самом деле, трудно поверить в то, что Лермонтов, чья холодная храбрость - храбрость фаталиста - была признана его боевыми товарищами, мог сделать подобный шаг. Дело в том, что, по правилам дуэли, человек, выстреливший вверх после выстрела противника в него, демонстрировал таким образом своё благородство, а тот, кто сделал это до выстрела, - свою трусость. Подобный поступок навеки обесчестил бы Лермонтова.

"Никогда не забуду того спокойного, почти весёлого выражения, которое играло на лице его перед дулом пистолета, уже направленного на него", - рассказывал секундант (до сих пор неизвестно чей) князь Васильчиков (кстати, не любивший Лермонтова) о последнем поединке поэта.

Похоже было на то, что ни сам Лермонтов, ни свидетели дуэли не ожидали смертельного исхода, иначе они не стали бы заказывать на вечер после поединка пирушку, чтобы, как сейчас принято говорить, "обмыть" примирение противников, и непременно взяли бы с собой врача и извозчика на тот случай, если придётся везти в Пятигорск раненого или убитого. Да и Мартынов клялся потом, что всё это получилось случайно, что он не хотел убивать своего старого товарища, и всю оставшуюся жизнь он тяжело страдал и пытался вымолить у Бога прощения за свой страшный грех.

Сохранился фотографический портрет Мартынова, сделанный в 1875 году, за год до его смерти. На портрете изображён немолодой мужчина, уставивший взгляд куда-то в пустоту. Галстук-бабочка, седая борода клинышком. Ничего не осталось от того молодого красавца, так любившего облачаться в черкеску и папаху и вешать на узкий кавказский пояс с серебряными бляшками длинный кинжал, над которым посмеивался Лермонтов, из-за чего и был убит его болезненно самолюбивым обладателем.

Мартынову повезло: он прожил довольно долго после той злополучной дуэли, да только жизнь его была пустой и бесплодной, и прожил он её с клеймом убийцы гения.

А вот Лермонтова представить себе дожившим до старости мы никак не можем, для нас он так и остался молодым поручиком Тенгинского пехотного полка и, несмотря на раннюю смерть, великим поэтом, и нам остаётся только гадать, какими шедеврами обогатилась бы русская литература, проживи он ещё тридцать пять лет, сколько прожил после дуэли его убийца.

Всё дальше уходит от нас эпоха, в которую жил великий поэт, но пристальный взгляд его чёрных глаз неотступно следит за нами, будто хочет понять, какими стали мы, потомки Лермонтова? Избавились ли мы от низкой зависти, от хитрости? Храним ли незапятнанной свою честь? Не стали ли мы "промотавшимися отцами", предметом насмешек для собственных детей?

 
Главная страница
Литературный Кисловодск и окрестности
Страница "Литературного Кисловодска"
Страницы авторов "ЛК"

Последнее изменение страницы 28 Sep 2018 

 

ПОДЕЛИТЬСЯ: